Российские школьники хуже всего написали ЕГЭ по литературе. А иностранные языки выпускники знают лучше, чем родной. В этом году ЕГЭ по литературе в форме тестов сдавали 17 434 российских выпускника (это в два раза больше, чем в прошлом году). 25,3% из них получили двойки, стало меньше отличников - 9,4% против 15%, но больше хорошистов - 28,2% (24,8%). Почти так же слабо знают российские школьники и родной язык. В этом году его сдавали 887 539 выпускников, на пятерки написали лишь 10,7%. Двойки получили 9,1%. В то время как, например, французский отлично знают 25,6% выбравших этот предмет, английский - 18%. О ситуации – газета «Труд» от 12 июня в статье «Не родная литература».
«С русским языком и литературой в нашей стране ситуация катастрофическая, - заявил президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. - В последнее время Россия поставила родной язык на второй план, отдавая предпочтение изучению иностранных языков. Объясняют это тем, что страна выходит на международную арену и наша молодежь должна нормально объясняться с представителями других стран. Однако в результате школьники предпочитают говорить не на правильном русском, а на сленге, что может обернуться большими проблемами». Основными причинами неудовлетворительного знания родного языка и литературы специалисты называют сокращение часов в школьной программе на преподавание этих предметов. «Сегодня в федеральном плане на изучение русского языка в 11-м классе отводится 1 час занятий в неделю, а на английский - 4 часа, - объяснила заместитель председателя комиссии по образованию и науке Общественной палаты России Любовь Духанина. - Поэтому неудивительно, что школьники знают иностранный язык лучше, чем родной. Сокращают часы и на литературу: если в начале 90-х годов в школьной программе для старших классов на нее отводилось 4 часа в неделю, то сейчас - 2 часа». «Из-за нехватки времени большинство произведений дети сейчас читают в сокращенном виде, и учителя вынуждены смириться с этим», - утверждает Комков.
Система ЕГЭ предполагает глубокое знание предмета. Как рассказал председатель Совета директоров школ России Яков Турбовской, тестовые задания по русскому и литературе составлены формально: был алмаз в брошке у Анны Карениной или не было, какого цвета глаза у героя, как звали его подругу или в каком эпизоде он произнес определенную фразу. Запомнить такие подробности можно только в случае, когда произведение изучают досконально, что при паре часов в неделю просто невозможно. Поэтому, по словам Комкова, детей натаскивают на сдачу ЕГЭ, пользуясь разными вариантами тестов. Но их не учат думать. Когда же школьник получает вариант, задание в котором чуть-чуть отличается от пройденных на уроках, он теряется и пытается не рассуждать и вспоминать, а угадывать правильный ответ. Что касается творческой части, то в лучшем случае ребенка просят в пяти предложениях высказать свое мнение относительно произведения или героя и обосновать его. «Литературу и русский превращают в формальность, оставляя за бортом глубину переживаний героев и психологизм произведений, - говорит Турбовской. - А экзамен по русскому свели к проверке грамотности: какой суффикс, где поставить запятую. Однако совсем не проверяют владение языком, понимание его. Он стал для детей набором правил, а не родным языком».
Однако даже правила можно трактовать по-разному. Эксперты "Труда" приводят в пример фразу, известную с детства: "Казнить нельзя помиловать". Знаки препинания здесь можно поставить где угодно, и все варианты будут верны. Даже специалисты в области русского языка спорят о применении тех или иных правил. Однако проверяющий должен признать верным один-единственный вариант. Если раньше школьник мог аргументировать свой ответ, показать, какими правилами он пользовался, то теперь он лишен этой возможности. К тому же, уверены эксперты, действующая в этом году в последний раз система "два плюс один", когда написавшим русский, математику или литературу на двойку в аттестат ставят тройку, расхолаживает учащихся. «Если ребенок поступает в гуманитарный вуз, он уверен, что ему вполне достаточно тройки по математике, а тройку он получит при любом результате, - приводит пример Комков. - Такая же ситуация, когда ребенок идет в технический вуз, тогда он не переживает по поводу отметок по литературе».
Школьники не боятся получить плохую оценку, они знают, что ее завысят. И отлынивают от изучения предмета. «Еще лет 10 назад двойки по русскому или литературе были единичными случаями, а сейчас их 25%, - возмущается Комков. - Тенденция такова, что если оставить ЕГЭ и нынешнюю систему подготовки к нему, то каждый год знания школьников будут ухудшаться на 5-10%. Европа и США уже перестают сдавать тестовые экзамены, даже американские школьники пишут изложение. Если в России не откажутся от ЕГЭ, молодежь просто перестанет говорить на родном языке». Тем временем глава Рособрнадзора Любовь Глебова заявила, что ход проведения ЕГЭ в 2008 году показал готовность страны с 1 января 2009 года перевести ЕГЭ в штатный режим. А выпускников, получивших в этом году двойки по русскому языку, литературе и математике, успокоили тем, что в аттестат им все равно поставят тройку, так как по предметам действует правило "плюс один балл".
*************************
В этом году ЕГЭ спровоцировал волну коррупции в образовании, пишет газета
«Новые Известия» от 19 июня в статье
«Ответы не сошлись». В Татарстане возбуждено уголовное дело против руководства пункта приема ЕГЭ, где с родителей школьников брали по 5 тыс. рублей за фальсификацию результата единого экзамена. Изобретательностью отличились и в других регионах. Педагоги с сожалением признают: победить коррупцию в нашем образовании с помощью единого экзамена не удалось. А ведь именно в этом заключалась одна из его основных задач.
Руководитель Рособрнадзора Любовь Глебова заявила, что ЕГЭ в этом году не дал сбоев, которые могли бы повлиять на результат. Все контрольно-измерительные материалы поступили в регионы вовремя, редкие попытки подлога результатов удалось пресечь. Однако уже на следующий день после этого заявления стали поступать сведения о грубых нарушениях во время проведения экзамена. Так, в Татарстане под суд попали два молодых учителя. Руководителю пункта приема ЕГЭ и его заместителю грозит до 7 лет лишения свободы по 290 статье Уголовного кодекса («получение взятки»). «Операция ЕГЭ» проводилась на высшем уровне. «Родители платили взяточникам по 5 тыс. рублей, – рассказал старший помощник руководителя следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Республике Татарстан Эдуард Абдуллин. – За эти деньги им разрешалось найти педагога или студента-старшекурсника, готового решить задания вместо их детей. В день экзамена руководитель пункта приема ЕГЭ и его заместитель выступали посредниками между запертыми в подвале школы «репетиторами» и учениками. Учителям через щель под дверью передавались бланки с заданиями, ответы на которые потом точно таким же образом возвращались обратно».
Отлаженная схема работала недолго: в следственный комитет поступила жалоба, в школу приехали сотрудники УБЭП МВД по республике и вскрыли дверь подвала. Изумленные милиционеры обнаружили за ней около 20 преподавателей и студентов. Факты «ЕГЭшной» коррупции установлены в целом ряде регионов. «В Кемеровской области была организована платная сдача экзаменов, – рассказал президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – За некую сумму школьников сажали в отдельную аудиторию и раздавали им готовые ответы на задания. Купить бланк с готовыми результатами сейчас можно за 3–7 тыс. рублей. Если учесть, что эта сумма делится на весь класс, то каждый ребенок платит вполне символические деньги».
Эксперты считают, что взяточничество в ходе ЕГЭ провоцирует многоступенчатая система подготовки самого экзамена. По словам г-на Комкова, задания разрабатываются в Федеральном институте педагогических измерений, затем распечатываются в частных типографиях, поступают в Федеральный центр тестирования, где упаковываются и рассылаются по региональным министерствам образования. «Там секретный пакет вскрывается, опытные учителя решают задания и составляют таблицу правильных ответов, и лишь потом конверты с бланками отправляются в школу, – пояснил Сергей Комков. – Отследить, на каком из звеньев этой цепочки произошла утечка информации, просто нереально». Эксперты сходятся на том, что победить коррупцию в нашем образовании с помощью внедрения ЕГЭ не удалось, просто она «помолодела»: основной поток взяток перекочевал из вузов в школы. «ЕГЭ не справился с одной из своих главных задач, – отметил директор столичного Центра образования № 109 Евгений Ямбург. – Случаи мошенничества, которые выявлены в этом году, еще раз доказывают несостоятельность «единого». Такая форма учета знаний не должна быть обязательной. Проблема еще и в том, что у нас не ведется должного контроля за ходом экзамена. На дворе XXI век, вполне можно было бы, например, повесить в классах видеокамеры, чтобы и учителя, и родители видели, как ребенок выполняет задания».
*****************************
«ЕГЭ достал всех» - с таким неделикатным заголовком по поводу Единого госэкзамена выступает «Новая газета» от 19 июня, и конкретизирует: так и не ясно, кто оболтус – тот, кто ЕГЭ сдает, или тот, кто его придумал.
В школах прошел Единый государственный экзамен. В двоечниках чуть ли не каждый четвертый. В этот раз с ними решили поступить мягко: подтянут оценки до тройки, в аттестатах пририсуют лишний балл. В будущем году помилования не предусмотрено, а что делать дальше, решат осенью. Реформаторы оказались в тупике, им, и самим понятно: двойка должна перестать считаться двойкой или аттестат — аттестатом.
Интернет запружен сообщениями: вал апелляций по ЕГЭ. Но Любовь Глебова, руководитель Рособрнадзора, на этот счет спокойна и пытается вселить это спокойствие в журналистов: 20 тысяч апелляций по всем предметам — это меньше 1% от сданных ЕГЭ (всего 1 млн 97 690 человек сдали 2 млн 410 тыс. экзаменов). Апелляция — право ученика или его родителей, которые хотят убедиться, что низкая оценка — не ошибка машины или экспертов. И динамика заметна: в первые годы эксперимента процент апелляций был гораздо выше… Любовь Глебова из всего этого делает вывод, что доверие к ЕГЭ только повышается.
Общение с выпускниками школ и их родителями, правда, убеждает в обратном. Люди не верят, опасаются, что поиски правды только навредят ребенку. Многие разворачиваются, так и не отдав заявление: в комиссии строго предупреждают, что оценка может быть не только повышена, но и понижена. Для эффекта пугают цифрами — понижают чаще, чем повышают. Кроме того, апелляции по содержанию заданий конфликтными комиссиями не принимаются. И вызывает смех гордость специалистов Рособрнадзора за то, что претензий к КИМам (контрольно-измерительным материалам, то есть к самим опросникам) в этом году не было. Не принимали, вот и не было. Претензии были у учителей и независимых экспертов, считающих отдельные задания верхом некомпетентности, а вопросы тестов — примером некорректности. Но их не слушали. А всю работу апелляционных комиссий фактически засекретили: поприсутствовать при работе комиссии общественным наблюдателям, например, в Москве не разрешили.
*****************************
Ректор МГУ им. Ломоносова Виктор Садовничий обвинил зарубежные рейтинги вузов в недобросовестности. Рассказывает газета «Московский Комсомолец» от 11 июня в заметке «Российским вузам улучшат рейтинг».
В любом зарубежном рейтинге вузов последних лет российские занимают лишь двухсотые- трехсотые места. И это наши лучшие университеты – Московский и Санкт-Петербургский. Подавляющее большинство остальных не попадает в первые пять сотен мирового списка – на что особенно любят ссылаться чиновники, и в первую очередь при продавливании непопулярных реформ или распределении бюджетных средств.
Тотальный проигрыш отечественных вузов зарубежным привычно объясняется падением качества российского образования. В известной степени это так и есть. Однако реальная картина, как оказалось, выглядит все же по-другому. Жалкие позиции отечественных университетов в международных рейтингах основаны на ложных сведениях. Это подтвердила проверка данных рейтинга The Times, предпринятая рейтинговым агентством «РейтОр» по заказу Российского союза ректоров, заявил на Форуме «Университеты на пути к новому качеству образования» ректор МГУ, глава Российского союза ректоров Виктор Садовничий.
Особенно жестко The Times, поставившая МГУ на 193-е место в мире и полностью проигнорировавшая остальные российские университеты, обошлась с главными показателями успешности – количеством студентов на одного преподавателя и численностью иностранных студентов, обучающихся в вузе. Так, при оценке МГУ составители рейтинга вообще выпустили соотношение численности студентов и преподавателей, хотя одно это, по словам Садовничего, подняло бы МГУ в десятку лидеров. «По этому показателю мы обходим Гарвард. Там на каждого преподавателя приходится 4,7 студента, в то время как в МГУ – 4», – сообщил он. Еще выше, кстати, этот показатель в Новосибирском госуниверситете – 3,8 студента. Однако рейтинг The Times почему-то преобразовал его в 13,2, тем самым отбросив новосибирцев как минимум на 134 позиции вниз. Так же вольно, по словам лидера российских ректоров, составители рейтинга обошлись и с долей иностранцев, обучающихся в российских вузах. В МГУ, например, они занизили ее в пять раз, а Томский госуниверситет и вовсе лишили иностранных студентов, по непонятной причине засчитав ему 0%.
Где составители рейтинга The Times брали сведения о российских вузах, неизвестно: ни к одному из них, по словам Садовничего, они не обращались. Неизвестно также, намеренно ли или по небрежности они запустили дезинформацию. Зато бесспорно другое, подчеркнул он: «Рейтинги вузов стали элементом борьбы против наших университетов». Бороться есть за что. Подготовка иностранных специалистов приносит миллиарды долларов и евро в год. Столько же дают контракты с вузами на проведение исследовательских работ. А потому, чтобы восстановить истину, Российский союз ректоров приступил к созданию собственного рейтинга высших учебных заведений. Пока в него войдут данные о вузах России и стран СНГ, причем все они будут знать, что войдут в рейтинг. Каждый, пообещал Садовничий, получит запрос по своим показателям и сможет представить реальную информацию о себе (не исключено, что позже ее проверят). Возможно, «сложившаяся картина нас огорчит, но в любом случае она будет реальной. Получить ее – а не выявить победителя – и есть главная цель Российского союза ректоров», – заявил Садовничий. То же, что делают составители зарубежных рейтингов, по его словам, крайне недобросовестно: «Каждый искаженный показатель отбрасывает вуз не меньше, чем на 50-60 позиций назад. В итоге кроме МГУ в число 500 лучших вузов мира по международным рейтингам попадали лишь три российских вуза: Санкт-Петербургский, Новосибирский и Томский госуниверситеты, в то время как из развивающихся стран – десятки».
2008