«Литература – это не пособие по морали»
Общественная палата разработала концепцию единого учебника по литературе. Члены комиссии по культуре и сохранению историко-культурного наследия ОП РФ предлагают изменить концепцию преподавания литературы на «более воспитательную». Также по аналогии с единым учебником истории члены палаты предлагают создать линейку учебников по литературе, свободных от двойных стандартов и выверенных стилистически.
– Сейчас в концепции преподавания литературы преобладает критерий получения эстетического удовольствия. Мы же считаем, что основой концепции должно быть целеполагание. И главная цель – воспитательная, – рассказал председатель комиссии Павел Пожигайло. – Литература должна формировать у человека систему моральных и нравственных ценностей, чтобы по окончании школы они могли сами определять, что добро, а что зло, что такое совесть, правда, любовь, свобода, патриотизм. Самое главное – побуждение ребенка к собственному восприятию, оценке, к формированию некоторого внутреннего иммунитета, в какой-то степени даже к формированию совести. Учитель должен быть очень тонким и аккуратным поводырем, который не давит на ученика, что может вызвать некий антагонизм, но и не дает полную свободу, потому что все-таки юная неокрепшая душа в этой свободе может заблудиться.
Это первая попытка систематизации преподавания литературы в истории современной России, говорит общественник. До революции 1917 года предмета «литература» не было, была «словесность». В советские годы учебники по литературе были идеологизированы, вследствие чего туда не попали авторы, не признанные советским руководством. После перестройки, по словам Павла Пожигайло, не было вообще никакой системы, один разброд и шатание.
– Так что мы впервые пытаемся выстроить систему преподавания предмета. В 16 лет у человека должно быть сформированное представление о моральных ценностях, в соответствии с которыми он и определяет отношение к семье, детям, старикам. Можно сказать, что наша задача – формирование достаточно хорошего человека, – добавляет он.
Так же как и в случае с единым учебником истории, формирование единого учебника по литературе будет проходить в несколько этапов. Первый – разработка концепции – уже завершен. Ее члены комиссии по культуре и сохранению историко-культурного наследия представят на обсуждение представителей Министерства образования, депутатов Государственной думы и членов Совета Федерации из профильных комитетов уже 15 мая. Следующий шаг – это разработка учебной программы, которая ляжет в основу написания учебников. Заключительная стадия – непосредственно работа по созданию новой серии учебников.
Напомним, что первой идею по формированию единой линейки учебников по русскому языку, а также литературе и истории высказала руководитель думского комитета по вопросам безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая. Поэтому неудивительно, что ее коллеги в комитете по образованию уже дали положительные отзывы на инициативу ОП. По мнению председателя комитета Вячеслава Никонова, школа – второй по важности воспитательный институт в жизни любого человека после семьи.
– Если человека дома не научат читать, то научат только в школе. При этом, на мой взгляд, не надо перегружать школьную программу громоздкими произведениями, которые школьники не в состоянии понять. Привить привычку к чтению можно и без этого, – отмечает парламентарий.
Заслуженный учитель России, преподаватель русского языка и литературы Лев Айзерман считает, что проблема вовсе не в концепции преподавания, а в том, что ученики не хотят читать.
– Какая разница, под каким соусом подавать мясо, если мяса на тарелке нет? Проблема состоит в том, что ученики даже в специализированных школах не читают литературу. И тут хоть какую самую лучшую концепцию разрабатывай – если дети не читают, ничего вы им не привьете. Да и наивно считать, что после прочтения «Бородино» все мальчики пойдут записываться добровольцами в армию. Точно так же, как и нельзя выкидывать произведения, в которых содержатся якобы негативные примеры социального поведения – развод, измена. Литература – это не пособие по морали. И невозможно в мире, где всё давно вышло за рамки морали, обучить ей на уроках литературы, – подчеркнул Айзерман. – Подобные предложения выдвигают люди, далекие от практической преподавательской деятельности, поэтому у них и нет понимания происходящих процессов.
Комментарий члена Общественной палаты Николая Сванидзе:
«Абсолютно убежден в добрых намерениях моего коллеги Павла Пожигайло. Но я смертельно боюсь всех новых концепций, связанных с преподаванием. Потому что, как правило, все новые концепции последних лет, которые я читал, связаны с попытками внедрения государственной идеологии.
А идеология у нас вообще-то запрещена Конституцией. Поэтому я очень боюсь, что всякая новая концепция будет связана не с улучшением образования, а именно с этим. Мне кажется, что главная задача учителя литературы – сделать так, чтобы дети читали книги. Это сейчас самая большая проблема. Дети не читают. Вот если учитель увлечет детей русской классической литературой, вообще классической литературой, но прежде всего русской, потому что это родной язык детей и русская литература одна из самых богатых в мире, если ему удастся это сделать, если дети будут читать Пушкина, Чехова, Толстого, Ахматову, Бродского, Пастернака, Шолохова, то это будет великий учитель русской литературы. Больше ничего не требуется».
«Известия», «ОП разработала концепцию единого учебника по литературе»
«Как я поступал на журфак»
Летом 2013 года абитуриент Виталий Михайлюк штурмовал сразу четыре московских журфака: МГУ, МГИМО, ВШЭ и РГГУ. Процесс оказался захватывающим! Став студентом, он написал об этом статью.
Чтобы стать студентом факультета журналистики, нужно сдать 3 экзамена в формате ЕГЭ: русский язык, литературу, английский язык. Ну и, кроме того, почти в каждом вузе есть свои вступительные испытания. Обычно творческий экзамен включает в себя сочинение и собеседование, на которых проверяют уровень владения русским языком, наличие стиля и знание азов журналистики.
Рассчитывая свои шансы, я ориентировался на проходной балл прошлого года (на журфаке МГУ – 343). Я хотел набрать баллов по 90 за каждый ЕГЭ и около 80 за внутренний экзамен. За ЕГЭ по русскому получил 98 баллов, похожий результат был и с английским – 97. За литературу я переживал больше всего и когда узнал, что результат – 100 баллов, моей радости не было предела. Остался творческий конкурс.
МГИМО
На журфаке МГИМО было на выбор 6 тем сочинений. Я ожидал, что они будут журналистскими, но большинство оказались политическими или общественными. Ну, например, «В каких странах проблема мультикультурализма наиболее актуальна?» или «Какой спорт отражает национальную идею России?». Единственный понравившийся мне вариант – «Престижна ли профессия журналиста и почему?». Я, не думая, написал, что нет, не престижна, чем очень удивил экзаменующих.
Отсюда совет: не существует какого-то правильного или неправильного ответа. Аргументируйте свою позицию, и будет вам счастье и высокий балл.
Сразу же после сочинения всех нас завели в большую аудиторию и сказали ждать, когда вызовут на собеседование. Вызывали не по спискам, а просто тех, кто попадется на глаза.
Чтобы быстрее освободиться, надо было тереться рядом со студентами, разводящими абитуриентов по кабинетам. Не обошлось без очередей. Кстати, именно в очередях я узнал, что экзаменаторы гоняют по внешней политике: задают вопросы а ля «Кто президент Ирана?». Я был в шоке, когда рядом со мной гламурного вида девочки повторяли страны БРИКС и «Большой восьмерки». Как выяснилось потом, вопросы зависели от той темы, которую ты выберешь.
Я попал к декану факультета международной журналистики и еще одной женщине, работающей там же, в МГИМО, и считаю, что мне очень повезло. Оба оказались очень приятными собеседниками, не перебивали, с интересом слушали. Так как я выбрал тему про журналистику, меня и спрашивали про СМИ. Поинтересовались, кого я считаю честным журналистом. Вопрос коварный: журналистов вообще редко считают честными. Спросили мое мнение о Собчак… А еще мы поспорили с деканом по поводу того, кому принадлежит телеканал «Дождь». И обсудили мои публикации.
Результаты объявили быстро: я еще не успел сдать все экзамены в других вузах. В сумме за письменную и устную часть я получил 87 баллов из 100. Папа по телефону попросил меня посмотреть работу и узнать, где ошибки. Я пришел в новое здание, где меня проводили в аудиторию, заполненную преподавателями. У входа меня встретил декан и попросил назвать фамилию, чтобы найти мою работу.
– Михайлюк, Михайлюк, – повторял он, пока рылся в стопках. – А-а-а! Михайлюк! Ну, поздравляю, вы поступили.
Моя челюсть с грохотом упала на пол. Декан показал мне проходной балл (371), а потом мой балл (372) и пожал руку.
МГУ
Структура экзамена на журфаке МГУ мало чем отличается от МГИМО: сочинение плюс собеседование. Тем было всего две: «Мир, в котором я живу» и «Ошибки одного интервью». У меня не было каких-то конкретных фактов для темы про интервью, поэтому я принялся за первую. С трудом уложился во время, едва проверил, но зато, как мне кажется, написал оригинально, глубоко и… получил 39 баллов из 70. Это был шок – на курсах мои сочинения всегда оценивали высоко!
Но я всё равно дам несколько советов.
Не умничайте! Правда. Я полез в философские дебри, начал говорить о безразличии и внимании к тому, что происходит в мире, о терактах, революциях. А кто-то писал про свой родной город, кто-то – про хобби. И все они получили баллов по 60.
Используйте факты, но в меру. Факты – скелет вашей работы. Без них никуда, но не стоит увлекаться. Всё должно быть обоснованно.
Выражая свою позицию, делайте это явно. Мои проверяющие не увидели ее у меня.
Не надейтесь на апелляцию. В прошлом году из 60 человек оценку повысили всего одному, в этом году – вообще никому. Это чистая формальность, толку от нее нет.
После провального сочинения мне оставалось надеяться только на собеседование.
Устная часть на журфаке МГУ особая – это редакционное задание. Ты тянешь билет, на котором написана какая-то тема. Темы сформулированы широко: «Еда», «Праздники», «Финансы». И потом за 20 минут надо придумать, как осветить ее в СМИ.
Выбираете тип издания (газета, журнал, ТВ, радио), повороты темы, решаете, у кого надо взять интервью, что сфотографировать. Сам текст писать не надо, нужен лишь план.
Советы:
Обязательно придумайте заголовок – яркий, остроумный.
Четко определитесь с форматом. Лучше, если вы назовете не только вид издания, но и само издание.
Используйте информационный повод. Если вам выпала тема «Мигранты», то, наверное, лучше отталкиваться от последних скандалов с нелегалами в Москве и как-то обыгрывать этот сюжет. Вы одновременно получаете поворот для статьи и демонстрируете экзаменующим, что следите за новостями.
Не пренебрегайте дополнительными средствами. Если вы говорите о печатном материале, подумайте, какие использовать фотографии, схемы, рисунки, инфографику. Если сюжет для телевидения, то можно так же вывести какие-то схемы, графики. Подумайте, что может попасть в объектив телекамеры.
Мне досталась тема «Оружие». Хорошо, что накануне я посмотрел новости и узнал о масштабных учениях, на которые ездил Путин. Оттолкнувшись от этого, свой материал я построил как статью о других учениях, сохранившихся в истории нашей страны.
Три незнакомые мне женщины-экзаменаторши с интересом меня выслушали, а потом начали задавать вопросы. Поинтересовались, где сейчас горячие точки, каких я знаю военных журналистов, какой авиационный салон будет скоро (они имели в виду МАКС-2013).
Я ответил не на все вопросы, но это не так страшно. И лишь выйдя за порог аудитории, я понял, что забыл напрочь о заголовке. Но это сильно не сказалось на результате: 29 баллов из 30. Этого (с остальными моими баллами) было достаточно, чтобы поступить.
ВШЭ
На письменном экзамене в «Вышке» было предложено около десятка тем. Половина журналистские, половина литературные. Я выбрал что-то про блогеров и журналистов: тему, которую предлагают всегда и везде. Мыслей у меня было много, аргументов тоже, и, как ни странно, из-за этого вышел полный сумбур. Выйдя из аудитории, я подумал, что всё провалил, однако получил в итоге 71 балл.
На собеседование вызывали, как и в МГИМО, не по списку, а как на душу ляжет студентам, помогающим организаторам. Мне «посчастливилось» оказаться в пятерке последних. Со мной беседовали два сотрудника ВШЭ – молодая девушка и уже пожилой филолог, а также незнакомый мне журналист. Все они сидели с дико уставшими лицами и, кажется, хотели, чтоб мы, абитуриенты, быстрее закончились.
Меня завалили вопросами по истории. Так, например, спросили, с какими странами граничил СССР к началу Великой Отечественной, а также чьи войска (помимо немецких, естественно) были на нашей территории. Через 5 минут я хотел, чтобы этот позор быстрее закончился, однако они со скучающим видом продолжали сыпать вопросами. Оценка – 13 баллов.
РГГУ
В РГГУ же нам дали какой-то непонятный тест по литературоведению, который предполагал знание кучи специальных терминов и критики. Мне до сих пор интересно, на кого был рассчитан этот экзамен. На выходе из аудитории все, как один, повторяли слово «жесть». Именно поэтому я был удивлен, когда получил 70 и оказался в пятерке абитуриентов с самым высоким суммарным баллом.
Ожидание и выбор
Когда я запорол письменный в МГУ, я уже знал, что прохожу в МГИМО, мне оттуда постоянно звонили, и для подстраховки я отвез туда оригиналы документов. Потом ситуация стала проясняться, оказалось, что, скорее всего, меня возьмут и в МГУ. Передо мной стоял непростой выбор. Родители советовали пойти в МГИМО, меня же тянул уже родной журфак МГУ – с его статуей Ломоносова и запахом котлет на первом этаже.
Я долго мучился и решал. В конце концов, понял, что хочу учиться там, где мне нравится, а не там, где престижнее и круче. Ну а дальше – поездка в МГИМО за документами, звонок из МГУ и сладостное чувство от того, что учусь в университете!
Журнал «Здоровье школьника», Виталий Михайлюк, студент первого курса факультета журналистики, «История одного поступления»
2014