С этого года все российские вузы обязаны перейти на двухуровневую систему образования, сообщает газета «Комсомольская Правда» от 27 августа в заметке«Первокурсникам - стипендию, школьникам - основы православия». Иными словами, вводится система бакалавр - магистр. Разговоры об этом ходили давно, но, когда высшие учебные заведения поставили перед фактом, выяснилось, что программ подготовки нет. И готов к такому переходу лишь десяток-другой вузов. Остальные же нашли самый простой выход из ситуации - была программа, рассчитанная на пять лет, а теперь ее просто поделили. Учишься по старой программе три года, получаешь диплом бакалавра, доучиваешься еще два - и магистерское звание в кармане. Но вот в чем беда. Раньше три года обучения отводилось на изучение общеобразовательных предметов, а на 4-м и 5-м курсах была уже практика и специализация. Получается, что бакалавры, которые выйдут из этого вуза, окажутся людьми общеобразованными, но не имеющими ни малейшего отношения к своей специальности... Как будут решать эти вопросы, пока не ясно.
Первокурсникам повезло! Летом этого года Госдума приняла закон, по которому ребята, только поступившие в вуз, смогут получать стипендию с первого семестра, а не после сдачи зимней сессии. Как пояснил глава думского Комитета по образованию Григорий Балыхин, «у нас в стране примерно 500 тысяч первокурсников-бюджетников, многие из них приезжают из деревень и других городов и полгода остаются без средств к существованию». Правда, стипендия в 1100 рублей вряд ли поможет им в такой ситуации.
В школах же практически все останется без изменений, но в 18 регионах в расписании появится новый предмет - «Основы православной религии», сообщает газета. Как обещали в Минобрнауки, на уроках не будут навязывать религиозные идеи.
******************************
Приемка-2009 расколола ректорское сообщество. Часть жалуется на провальные условия, в которых из-за введения ЕГЭ вузы набирали абитуриентов. Другие уверяют, что новая система хороша. Но вот исполнение никуда не годится. О проблеме – газета «Московский Комсомолец» от 25 августа в статье «Ректоры недовольны приемом».
По мнению ректора Петербургского госуниверситета Николая Кропачева, главным недостатком нынешней кампании было “несоблюдение ее правил”. Вузы любыми способами пытались удержать абитуриентов, признал он: не отдавали подлинники аттестатов тем, кто решил пойти в другие вузы; пускали слухи, что переметнувшиеся к конкурентам юноши тут же призовутся в армию. Навести порядок, по его словам, удалось только с вмешательством прокуратуры. Так что, хотя “новая система хороша”, но “в существующем виде ее надо менять”, — отметил он.
В частности, уточнил ректор
Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов, “главным препятствием этого года были не три волны ЕГЭ, а наличие
контрольныхцифр приема (то есть бюджетных мест). “Мы хотим предложить Минобрнауки отменить их, — заявил он. — Российские вузы не умеют вести себя в условиях конкуренции за абитуриентов. Они привыкли работать в условиях распределения”. Поэтому министерству будет предложено “вернуться к прежней идее нормативно-подушевого финансирования абитуриентов в зависимости от результатов ЕГЭ”. В этом случае все, кто получит 45—60 баллов, не смогут претендовать на обучение за счет бюджета, а те, у кого меньше 45 баллов, вообще лишатся права учиться в вузе.
Еще один вывод — сохраняющаяся непопулярность инженерных и педагогических специальностей, на которые в этом году брали полных “троечников” (меньше 60 баллов ЕГЭ). Популярность же экономической и юридической специальностей сохранилась: туда двинули 42—44% абитуры этого года. При этом их школьные познания по данным дисциплинам вузы не устраивают. Поэтому в Минобрнауки будет направлено еще одно предложение — ввести основы экономики и права в школе, а также существенно повысить стандарт школьного обществознания.
По словам первого заместителя председателя ЦК КПРФ, вице-спикера Госдумы Ивана Мельникова, инициатива КПРФ по созданию специальной комиссии по проблемам ЕГЭ была поддержана Президентом РФ, и Дмитрий Медведев уже дал соответствующие поручения. “Мы предлагаем создать независимую от Минобрнауки и правительства в целом комиссию, включив в ее состав представителей всех академий, фракций Госдумы, членов Совета Федерации, Российского союза ректоров, Союза директоров средних специальных учебных заведений, Союза директоров школ России, профессиональных и родительских общественных объединений”, — заявил представитель руководства КПРФ. Комиссия, по словам Мельникова, необходима для того, чтобы сделать выводы по результатам ЕГЭ более объективными, поскольку итоги экзаменационной кампании “если не засекречены, то не предаются огласке”.
*******************************
В течение последних десяти лет на рынке образования устойчиво сохраняется мода на гуманитарные специальности. Нынешняя абитуриентская кампания не стала исключением. Молодые люди выбрали экономические, юридические и сервисные специальности. Технические факультеты вузов, не говоря уже об образовательных учреждениях начального и среднего профессионального звена, с трудом набрали учащихся. И никакие доводы о том, что обладателям дипломов юристов сейчас практически невозможно найти работу, а на рынке труда требуются инженеры, технологи и рабочие, не останавливают выпускников школ и их родителей. Как поднять престиж профессионального образования? Об этом – газета «Вечерний Новосибирск» от 26 августа в статье «Не хочу учиться...», написанной по итогам «круглого стола».
По данным департамента труда и занятости, на сегодняшний день в Новосибирской области имеется 21 тысяча вакансий, 23 процента из них — в обрабатывающей промышленности, 12,5 процента — в сфере ремонта и обслуживания машин и механизмов, 10 процентов — в образовании, 9 — в коммунальном хозяйстве, 8,4 — в строительстве. По словам заместителя руководителя департамента образования НСО Владимира Щукина, на сегодняшний день в Новосибирске и области 59 профессиональных учебных заведений начального и среднего звена. В прошлом году на первый курс этих учебных заведений было принято 14 тысяч человек, выпущено — 12 тысяч. Это — 20 процентов от общего количества выпускников школ, так как 80 процентов вчерашних школьников ориентированы на высшее образование.
При этом от 50 до 70 процентов выпускников техникумов и колледжей, опять же, поступают в вузы. В этой ситуации радует хотя бы то, что они поступают в технические университеты и академии — СГГА, НГТУ, СибГУТИ — на инженерные специальности. Такие данные привели заместитель директора колледжа телекоммуникаций и информатики Валерий Ситников, заместитель директора колледжа электроники Владимир Первухин, директор электромеханического колледжа транспортного строительства Сергей Королев и заместитель директора промышленно-экономического колледжа Анатолий Костин. Казалось бы, 12 тысяч человек, ежегодно получающих технические профессии, — не так уж мало. Однако проблема в том, что реально приходят на производство лишь 60 процентов из них. Среди причин, по которым молодые люди не могут стать на рабочую стезю, у юношей лидирует армия — 11 процентов выпускников ссузов, едва получив диплом, отбывают на службу. Среди девушек три процента не могут начать карьеру из-за того, что становятся мамами. Остальные «растворяются», и остается только предполагать, что они делают: сидят на шее у родителей или находят работу в других сферах деятельности, далеких от полученной профессии.
Директора техникумов и колледжей сетуют на низкую зарплату, которую предлагают молодым специалистам на государственных предприятиях. Сейчас она составляет в среднем 7—8 тысяч рублей. Впрочем, сложно предположить, что частный предприниматель, принимая на работу вчерашнего ученика, будет платить больше. Владимир Щукин добавил, что предприниматели вообще крайне неохотно берут на работу выпускников училищ и техникумов, так как их не устраивают личностные качества таких работников: «Работодателям нужны дисциплинированные, ответственные, добросовестные работники, готовые обучаться, проявлять инициативу. Между тем сегодняшние молодые люди ориентированы не на то, чтобы проявлять инициативу и добросовестно трудиться, а только на то, чтобы потреблять». Анатолий Костин привел конкретный пример: «К нам приходят выпускники детских домов, которые до 18 лет жили за государственный счет. По достижении 18 лет они продолжают считать, что кто-то должен регулярно обеспечивать им жилье, одежду и компот с булочкой на столе. Переломить этот стереотип в их сознании практически невозможно. Они изначально ориентированы на иждивение».
Похоже, что сегодня и «домашние» дети, выросшие с родителями, тоже на это ориентированы. По мнению проректора НГТУ Анатолия Батаева, в нашем обществе нарушены приоритеты. У нас престижно быть менеджером, но непрестижно работать на производстве. Мы знаем, что наш ребенок вряд ли найдет работу с дипломом юриста, выданным негосударственным вузом, но мы все равно отправляем его туда, потому что учиться на юриста не в пример легче, чем, скажем, на технолога сварочного производства. Сергей Королев видит выход в популяризации современных производственных технологий, пропаганде эстетики труда: «Ведь многие до сих пор думают, что труд заводчанина — это работа в грохочущем цехе, по локоть в мазуте и по колено в грязи. На самом деле профессия того же станочника, обслуживающего станки с ЧПУ, — это больше интеллектуальная, нежели физическая работа». С 2008 года департамент труда и занятости Новосибирской области ведет в учебных заведениях мониторинг опасности быть нетрудоустроенным. Так вот, в 2009 году рискуют быть нетрудоустроенными порядка 6 процентов выпускников вузов и ссузов. Первыми в этом «черном списке» значатся экономисты, менеджеры и юристы.
*********************************
В Пермском крае разгорается скандал: родители 19 школьников готовы объявить голодовку. Пойти на столь крайние меры им пришлось из-за ликвидации образовательного учреждения: местные власти посчитали содержание малокомплектной школы невыгодным и предложили
обучать ребят в соседнем селе. Увы, случай этот далеко не уникален. Сокращение образовательных учреждений может привести к исчезновению с карты России сотен деревень. О проблеме – газета
«Новые Известия» от 27 августа в статье
«Уйдут со школьного двора».
Из-за масштабной программы по модернизации образования малокомплектные alma mater, где учатся от трех до 150 человек, могут просто исчезнуть. Эксперты считают, что тенденция к укрупнению школ нанесет непоправимый вред не столько системе образования, сколько сельской местности в целом. Так рвется последняя ниточка, связывающая молодежь с родной деревней. Стимула переезжать туда из города не появляется, и село постепенно вымирает.
В новом учебном году за школьные парты сядут чуть более 13,1 млн. маленьких россиян, что на 170 тыс. человек меньше, чем в прошлом. А работу начнут 54,8 тыс. общеобразовательных школ – на две тыс. меньше, чем в 2008–2009 учебном году. Если первый показатель – закономерное следствие демографической ямы, из которой мы никак не выкарабкаемся, то второй связан с масштабной программой реструктуризации и реорганизации малокомплектных школ преимущественно в сельской местности. За последние 15 лет в стране закрылось более 12 тыс. таких образовательных учреждений, примерно по тысяче каждый год.
В основном это связано с переходом на душевой принцип финансирования: деньги школе выделяются в зависимости от числа учеников, из этих же показателей рассчитывается зарплата учителей. В условиях экономического кризиса ситуация резко обострилась. «В этом году нам не дали денег даже на банку краски, чтобы сделать в школе ремонт», – рассказывают жители хутора Выделянский Ростовской области. Школа не отвечает нормам пожарной и санитарной безопасности – 1 сентября она не открывается, значит, деньги за детей будут выделены другой школе, и надежда на ремонт умрет окончательно.
В деревне Кулики Очерского района Пермского края местная администрация приняла решение расформировать малокомплектную школу, переведя 19 учеников пятых–девятых классов в соседнее село Киприно. Родители эту новость восприняли, мягко говоря, без энтузиазма и даже пригрозили начать голодовку, если дети не смогут сесть 1 сентября за родные парты. Компромисс с местной администрацией, полагающей, что сохранять небольшую школу экономически невыгодно, еще не достигнут. В аналогичной ситуации оказались папы и мамы 120 учеников ликвидированной школы в Свердловской области. Впрочем, родители не только пообещали начать голодовку, но и подали иск в суд. Решением 17-го Арбитражного апелляционного суда ликвидация школы приостановлена. А в прошлом году забастовка родителей была объявлена в Калининградской области: в двух районах региона собирались ликвидировать все малокомплектные школы. В итоге сельские «храмы науки» все же удалось отстоять.
Впрочем, как отмечают эксперты, случаи, когда родителям все же удается защитить права детей на то, чтобы получить образование под боком, крайне редки. Намного чаще встречаются ситуации, похожие на скандал с ликвидацией малокомплектной школы в селе Горки Владимирской области. Официальная причина закрытия – несоответствие требованиям Роспотребнадзора и Госпожнадзора. Действительно, в маленьком деревянном доме, где располагается школа, нет пожарной сигнализации, централизованного водоснабжения, отапливаемого туалета. Условия далеки от идеальных: район не вкладывал в школу деньги на протяжении последних пяти лет. Образовательное учреждение существовало в основном за счет финансовых вливаний родителей. Они же готовы за свой счет устранить все нарушения и закупить необходимое оборудование – лишь бы не отправлять детей за знаниями за тридевять земель. Впрочем, ситуация осложняется тем, что «под нож» пошла не вся школа.
По закону, если сельский сход проголосует против ликвидации образовательного учреждения, закрывать его нельзя. Однако местные власти и тут нашли выход: закрывается только среднее и старшее звено, а четыре начальных класса сохраняются. Таким образом, формальные права сельчан соблюдены. Школа вроде и есть, а дети все равно каждый день уезжают на учебу в другое место.
Эти скандалы – логичный эффект образовательной политики государства, считают эксперты. «Программа модернизации образования, разработанная совместно с американскими специалистами, предусматривала укрупнение школ, то есть то, что уже давно и успешно работает в США, – рассказал президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – Малочисленные школы планировалось закрыть, а детей на специальных автобусах каждый день возить в хорошо оснащенные образовательные учреждения в райцентре». Таким образом, с регионального бюджета снималась бы дополнительная финансовая нагрузка: содержание одного ребенка в малокомплектной школе обходится в десятки раз дороже, чем в многокомплектной. А заодно вырастал бы и уровень образования – чем больше учеников в школе, тем больше квалифицированных педагогов она может себе позволить. «Чем мы хуже?» – подумали наши чиновники от образования и решили догнать и перегнать Америку. Но не учли российских реалий. «В 40-х годах, когда подобная система образования появилась в США, в стране уже была создана хорошая дорожная инфраструктура, – пояснил Сергей Комков. – Проблем с транспортом также не наблюдалось: были разработаны специальные автобусы для перевозки детей, к тому же автомобилизация страны в целом была очень высокой».
О специальных автобусах маленьким жителям российских деревень приходится только мечтать: в соседний райцентр они путешествуют в лучшем случае на ветхих «Газелях». Нормальные автобусы некому и не на что содержать, ремонтировать. Бензин и зарплату водителю родители обеспечивают вскладчину, да и найти нормального шофера, которому можно доверить детскую жизнь, зачастую проблематично. Лишним подтверждением этому служит неприятный инцидент в Татарстане, где более 150 школьных автобусов в летние месяцы использовались для коммерческих поездок. В каком состоянии будет этот транспорт, когда повезет детей на школьную линейку, остается только догадываться.
Как сообщили в районных отделах образования Саратовской области, в ближайшие два-три года в сельских школах вряд ли прибавится число первоклашек. Это типично для всей страны. Надо отметить, что сокращенные учителя большого материального ущерба не несут. В основном это люди пенсионного возраста, да и работают в среднестатистической сельской школе обычно не больше 5–7 человек. Ситуация сложилась, скажем прямо, неоднозначная. С одной стороны, родители ведут себя довольно эгоистично: если есть возможность получить более качественное образование в райцентре, да еще и с доставкой до дверей alma mater, то странно отстаивать полуразвалившееся здание школы, где работают «полтора» педагога. С другой стороны, мам и пап вполне можно понять: учитывая состояние наших дорог и уровень интеллекта участников дорожного движения, каждый день отправлять ребенка за десятки километров в школу боязно.
Но такими темпами деревни и села умрут уже через несколько лет, опасаются эксперты. «С точки зрения образования укрупнение школ кажется эффективным, так как мы создаем для детей равные условия. Но в то же время деревня лишается рабочих рук», – отмечает председатель комиссии по образованию Мосгордумы заслуженный учитель РФ Евгений Бунимович. Уже сейчас, как правило, после девятого класса юные жители сел отправляются в крупные райцентры. Либо поступают в ПТУ и техникумы, либо заканчивают еще два класса и потом уезжают в большой город за «вышкой». После завершения реструктуризации школ сельчане еще больше потеряют связь с родным домом, опасаются родители. «Закрывая школу, село лишают будущего, – говорит председатель родительского комитета одной из школ села Горки Владимирской области Юлия Бунтилова. – После города дети не пойдут работать на землю. А без работников село погибнет». Впрочем, речь идет не только о тех, кто получил среднее специальное или высшее образование в крупных городах и решил остаться там. Судьба детей дороже всего, и молодые родители, которые видят, что школа вот-вот закроется, стараются переехать в райцентр.
Эксперты считают, что вопрос малокомплектных школ требует немедленного решения. Неплохой вариант был опробован в Ростовской области, где вместо душевого финансирования работает «класс-комплектный» принцип. «За последние годы у нас закрылись сразу несколько малокомплектных школ, – признался начальник управления образования Родионово-Несветайского района области Николай Диденко. – Ведь обеспечение школы шло по принципу «деньги – на ученика». Поэтому бюджет учебных заведений напрямую зависел от количества учащихся. В результате даже школы в 50 –80 учеников закрывались. Чтобы сесть за парту, ребятишкам ежедневно приходилось преодолевать путь длиной в десятки километров. С учетом качества дорог в сельской местности и постоянной нехватки школьных автобусов проблема становилась практически неразрешимой. Большинство молодых семей не выдерживало подобных испытаний и уезжало в крупные райцентры».
В хуторе всего 70 школьников разных возрастов. Если местную школу закроют, детей придется возить в близлежащее село, а это в 20 километрах. Однако, похоже, и у этой крошечной школы появился шанс выжить. По данным областного министерства образования, с нового учебного года система финансирования сельских школ кардинально меняется, на что из областного бюджета дополнительно выделяется 385 млн. рублей. Теперь школы будут получать деньги не за каждого ученика, а по 400 тыс. рублей на класс-комплект ежегодно. При таком устройстве сразу несколько классов в зависимости от числа учеников в каждом из них объединяются в один класс-комплект. К примеру, первый соединяется с третьим, второй с четвертым, пятый с седьмым. Подобный подход позволил добиться того, что впервые за многие годы число малокомплектных школ в Ростовской области увеличится с 270 до 300. Согласно прогнозу, в самой маленькой школе Ростовской области будут учиться два ребенка, а в самой крупной – около 120 детей.
Введение класс-комплектов – неплохой компромисс, но проблему он решает лишь частично. «Лучше бы мы переняли опыт стран Юго-Восточной Азии: Китая, Южной Кореи, Таиланда. Там, напротив, пытаются открывать школы всюду, где это возможно, стараются максимально закрепить людей в сельской местности, – рассказал Сергей Комков. – Но там активно используются компьютерные технологии: ставят в класс декодер, спутниковую антенну, большие мониторы. В классе сидит один учитель, который фактически выполняет функции воспитателя. А педагоги, находящиеся в другом городе, спокойно ведут уроки. Есть даже возможность обратной связи: в школе установлены видеокамеры, и ученики могут задавать вопросы после урока. У нас это не совсем из области фантастики, такая система действует, но в сфере высшего образования. Нам надо не детей возить к знаниям, а сделать так, чтобы знания «приезжали» к ним».
2009