Де факто власти признали неосуществимость первоначального, жесткого варианта ЕГЭ, легализованного законом 2008 года. С приближением сезона проведения единых госэкзаменов 2009 года их решимость сильно уменьшилась: слишком уж непредсказуемыми социальными последствиями чревата официально провозглашенная модель. Количество вот-вот перейдет в качество. Последние решения Минобрнауки освободили от ЕГЭ значительные категории абитуриентов. Рассказывает газета «Московский Комсомолец» от 19 февраля в статье под названием «ЕГЭ превращается в ГЭ».
Прежде всего сократилось до минимума количество обязательных единых госэкзаменов. Для выпуска из школы и получения аттестата - до двух: русского языка и математики. Для поступления в вуз – формально до трех-четырех на усмотрение самого высшего учебного заведения, а на деле до трех. Экономический кризис, отягченный в России демографическим провалом, резко усилил конкуренцию вузов за абитуриентов. Ректоры отлично понимают: «лишний» экзамен в такой ситуации – игра на поражение. Так что ввести его отважатся единицы - самые отчаянные и самые сильные. При всем том вопреки изначальным декларациям, ЕГЭ так и не станет единым пропуском в вузы. Это уже очевидно. Значительный приток абитуриентов в этом году даст расширение перечня олимпиад для школьников, дающих право на льготы при поступлении. То есть на зачисление в обход ЕГЭ. Раньше такую возможность имели только победители международных и всероссийской олимпиад. Теперь оно распространится еще и на победителей и призеров 120 вузовских. В общей сложности, по оценке главы Минобрнауки Андрея Фурсенко, олимпиадники составят до 10% всех поступивших 2009 года. А, по мнению ректора МГУ им. Ломоносова Виктора Садовничего, - так и все 15%.
24 вуза признали ЕГЭ лишь частично. Все они (а также так называемые творческие и силовые вузы) получат право вводить собственные, дополнительные вступительные испытания в традиционной форме: собеседования, устные и письменные экзамены. А вслед за ними из-под действия ЕГЭ стали выводиться целые категории абитуриентов. Первыми от единых госэкзаменов освободили поступающих на второе высшее образование. Затем - выпускников техникумов с колледжами, поступающих на укороченную программу обучения в профильный вуз. А после них - всех поступающих в магистратуру, в результате чего число участников «единого» уменьшилось на сотни тысяч человек. К весне власти решились на следующий шаг. В ближайшее время, заявил на последней коллегии Рособразования замминистра образования и науки Иссак Калина, его ведомство собирается внести новые изменения в порядок приема в вузы. От сдачи ЕГЭ освободят всех выпускников прошлых лет, поступающих на вечерние и заочные отделения вузов. «Абитуриенты, которые закончили школу до 1 января 2009 года, будут приниматься на вечернюю и заочную форму обучения по результатам вступительных испытаний, проводимых вузом самостоятельно», - цитирует чиновника ИТАР-ТАСС.
Соответствующие поправки в приказ о порядке приема в учреждения профобразования, уточнили в Минобрнауке, в ближайшее время будут утверждены и затем направлены в Минюст. И как только это произойдет, единство единого госэкзамена станет совсем условным. Заочное обучение в России и так популярно как никогда: по официальным данным, по этой форме учится больше половины всего семимиллионного отряда студентов. Последнее решение властей создаст ему аншлаг: выпускники прошлых быстро сообразят, как через вечерне-заочное отделение, минуя ЕГЭ, поступать на дневное. Дело это нехитрое: сначала по облегченной программе стать вечерником, а через год-два спокойно перевестись на дневное отделение. Вузы возражать не будут: демографический кризис лишит их привычного количества новых студентов и они будут рады любым. И транзитный поток заработает на всю мощь. Между тем одновременно с либерализацией правил поступления серьезные изменения претерпят КИМы – контрольно-измерительные материалы, по которым проходят экзамены. К началу выпускных испытаний власти твердо обещают подготовить новые, более простые экзаменационные вопросы по математике. Главное, чего будут требовать от школьников – не сложностей высшей математики, а знания четырех правил арифметики и умения решать простейшие уравнения практической направленности. Что-то вроде: «Пакет молока стоил 20 руб., а потом подорожал еще на 10 руб. Сколько пакетов по новой цене можно купить на 300 руб.?»
************************
Российские архитекторы разрабатывают проекты принципиально новых школ. Минобрнауки в первом квартале 2009 года должно подготовить пакет документов для реализации национальной образовательной стратегии "Наша новая школа". Один из пунктов стратегии - новый облик школ, которые в самое ближайшее время должны превратиться из допотопных строений во дворцы, построенные по последнему слову архитектуры. Рассказывает «Российская газета» от 17 февраля в статье «Классные метры».
Сегодня из всех российских регионов позволить себе строительство современных школ может, пожалуй, только Москва. За последние годы в городе появилось больше десятка новых школ. Самым урожайным был 2004 год, когда было построено сразу пять образовательных учреждений. Все, заметим, по индивидуальным проектам, которые разработал Московский научно-исследовательский и проектный институт типологии и экспериментального проектирования (МНИИТЭП). Свою первую школу сотрудник МНИИТЭПа заслуженный архитектор России Кирилл Каптерев построил еще в 1963 году в Сомали. Это была школа-интернат для детей Могадишо. При проектировании пришлось учитывать массу нюансов: не только жаркий климат, но, скажем, и пассаты с муссонами, которые дуют там по полгода, а значит, нужно было предусмотреть особое расположение тех же окон. В России нет ни пассатов, ни муссонов, а требований к строительству школ - в сотни раз больше. Для согласования одного объекта нужно собрать 22 тома бумаг! Только для того чтобы начать проектирование, надо подписать 32 разрешительных документа. На что уходит год, а иногда и больше. Плюс строительство - еще три или четыре года. Это при хорошем раскладе.
Ох уж эти нормативы. Прежние, с советских времен, устарели. А новые разработаны только для Москвы с учетом возможностей мегаполиса. На каждого ученика в кабинете полагается 2,5 квадратного метра плюс еще метры для учителя. В классе, по правилам, должно быть 25 учеников. В целом получается, что кабинеты меньше 60 квадратов строить нельзя. В коридоре на каждого ученика должно приходиться 2 кв. метра площади. Если в школе учатся 550 человек - две параллели, то площадь коридоров должна зашкаливать за тысячу метров. Два часа в день в кабинеты должны попадать солнечные лучи. Даже если школа стоит в районе многоэтажной плотной застройки. Оптимальная форма для классов - квадрат с дополнительным освещением сзади. Лестничные клетки в школах должны открываться наружу без ключа - такой замок называется "антипаника": выйти можно, войти - нет. Выше четырех этажей школу строить нельзя. Желательно, чтобы она была трехэтажной. Толщина стен с отделкой - около 36-38 сантиметров.
Спортзал предписывается размещать только на первом этаже, чтобы можно было использовать как отдельный объект. К школьному стадиону полагаются трибуны, к двору - озеленение. Процент определен.
Архитекторам нелегко. В спальных районах столицы еще можно найти большие площади для строительства, в тесном центре - уже нет. Да и нормативы по инсоляции выдерживать все труднее - растет этажность домов. Можно бы и глубинке взять московские нормы, но там другая беда - места и света много, а денег на строительство дворцов нет. Такое затратное строительство местным властям просто не осилить. Хорошая современная школа на 500-700 учеников стоит сейчас от 300 до 600 миллионов рублей.
Небольшую сумму, впрочем, можно сэкономить на типовом проектировании. Что-то от 15 до 20 миллионов рублей с каждого объекта.
В Институте общественных зданий на самом видном месте висит копия президентского поручения правительству. Слова "в самое ближайшее время разработать новые принципы работы школ, а также их проектирования, строительства" жирно подчеркнуты фломастером. «Мы бы рады, но никакого конкретного задания пока не получали, - рассказывает заместитель руководителя проектной мастерской института Михаил Леонтьев. - В последние годы слова "типовой проект" считаются чуть ли не ругательными. Всем подавай "эксклюзив". На типовое строительство взъелись. А как без него? И начинать надо с разработки нормативов для регионов». Он уверен: если серьезно браться за модернизацию школ, то срочно нужны типовые проекты - на триста, пятьсот, тысячу учеников или больше. Специально рассчитанные на районы Крайнего Севера, для Дальнего Востока, для юга России. То есть совершенно разных климатических зон, а стало быть, и требований к строительству и материалам. В нынешней ситуации не до жиру. Во-первых, денег мало. Во-вторых, строить надо очень быстро, ведь в России немало школ, которые вот-вот обрушатся на головы учеников. В Якутии, к примеру, таких 139. Износ 50 школ - сто процентов! Их надо немедленно сносить. Многие директора школ и не мечтают о зимних садах и гримерках для учебного театра. По их мнению, достаточно добротных строений с современной системой отопления, столовыми, спортзалом и компьютерным классом. «Проекты поселковых школ могут быть с помещениями для интерната, если нет возможности развезти учеников по дальним деревням, дополнительными кабинетами для занятий музыкой, спортом, - уточняет заместитель директора института по науке Анатолий Гарнец. - Как правило, музыкальные, спортивные школы находятся в городах. А тут все можно совместить».
Институт общественных зданий спроектировал несколько современных школ для Подмосковья. К примеру, школа в Бронницах напоминает сказочный терем с башенками. Здание из двух зон - учебной и клубно-спортивной. Между ними - вестибюль, с помощью которого можно изолировать одну зону от другой. Летом школа может работать как спортивный клуб, кафе, в актовом зале удобно проводить киносеансы и выступления артистов. В Гжели - похожий проект, но в здании удалось еще и разместить производственные мастерские, где идут занятия по росписи и обжигу. Столовая оборудована по последнему слову техники, есть цех для горячей выпечки. Скажем так, эти подмосковные школы - тоже не экономвариант. Но и не "премиум-класс", как в столице.
Главному инженеру проекта Леониду Федорову из Центрального института типового проектирования и градостроительства им. Косицкого тоже довелось строить современные школы и образовательные центры. Институт выполнял заказы частных коттеджных поселков. В частности, в Одинцовском районе Подмосковья. Инвестор сразу предупредил: условие одно - максимум удобств на минимуме земли.
Архитектор института Наталья Сусленкова проект сделала по-современному: совместила детский сад на 25 мест и начальную школу на 40. Здание получилось двухэтажным, с большими просторными комнатами, условно разделенными на игровые, учебные и спальные зоны. Танцевальный зал, изостудия, актовый зал с гримерками, чемоданные и прачечные... От бассейна заказчики отказались - они у всех есть дома. И побоялись плоских крыш, решили, что будут протекать. "А ведь на крыше можно устроить прогулочную зону", - предлагал им Леонид Федоров. Но до таких современных подходов даже продвинутая буржуазия еще не доросла.
Одним словом, у архитекторов идеи и предложения есть. Они готовы начать работу. Хотя и сомневаются, что в нынешних условиях у России хватит денег на то, чтобы модернизировать все школы. По мнению одного из руководителей МНИИТЭПа, на это потребуется никак не меньше 20-30 лет. Но вот сделать первый шаг - приблизить существующие нормативы к реальным возможностям регионов - можно быстро и без больших денежных затрат. Тем более что в Институте общественных зданий пока остались специалисты, которые могли бы выполнить квалифицированно эту работу. Наверное, надо собрать вместе архитекторов, санитарных врачей, пожарных, представителей местных властей, чиновников минобрнауки и обсудить: как сегодня, учитывая непростую экономическую ситуацию, строить школы и какие образовательные учреждения нужны тому или иному региону. Понять, кто сможет осилить индивидуальные проекты, а кого устроят и типовые. Подсчитать, сколько средств могут выделить на строительство региональные бюджеты, а сколько может доплатить центр. Даже частный бизнес готов поучаствовать. И вроде бы все чиновники "за". Но, к сожалению, о самом главном - о финансировании разработки нормативов и проектировочных работ - пока ничего не слышно. А без этого современных школ России не видать.
*****************************
Канули в Лету беззаботные времена, когда порядок в школах поддерживали дежурные классы, а воровство считалось происшествием вселенского масштаба. Теперь потенциальная угроза жизни и здоровью школьников растет пропорционально уровню благосостояния и характеру занятий их родителей. Именно необходимостью, а не модой вызвано появление у дверей школ, гимназий и прочих учебных заведений фигуры охранника. «Школа охраняется» звучит для иных родителей так же магически, как «граница на замке». Насколько эффективно осуществляется охрана школ и кто те люди, которым мы доверяем жизнь и здоровье наших детей? Корреспондент газеты «Трибуна» попытался найти ответы на эти вопросы. Статья под названием «Часовой спит, урок идет» опубликована в номере от 26 февраля.
Вечером 16 ноября 2007 года в школу одного из крупных областных центров ворвались двое пьяных молодых людей. Они оттолкнули вахтера и устремились на второй этаж, где стали врываться во все кабинеты. В одном из классов, где шел урок, учительница попросила их выйти из класса, однако непрошеный посетитель начал кричать, что ищет племянника. Педагог попыталась вытолкнуть хулигана в коридор, но тут раздались выстрелы. Одна из пуль попала учительнице в плечо. Стрелявших задержал наряд милиции, который вызвал прохожий... Этот случай заставляет вспомнить жестокие реалии 90-х годов прошлого века. Именно для того, чтобы оградить детей от подобных случаев, и были призваны в школы «люди в черном». Тогда в новоиспеченных частных элитных лицеях и гимназиях, где учились отпрыски преимущественно богатых родителей или высокопоставленных чиновников, опасались киднеппинга. Однако если в таких заведениях безопасность обеспечивали сотрудники частных охранных предприятий (ЧОПов), то в большинстве обычных школ за порядком следили штатные сторожа. Скоро стало ясно, что в новых условиях они со своими обязанностями катастрофически не справляются.
Потом грянул Беслан… После трагических событий в Северной Осетии к вопросу безопасности в школах вернулись вновь. МВД ужесточило контроль за частными охранными организациями и сильно проредило ряды ЧОПов. Договора, которые подобные организации могут заключать со школами, прошли множество шлифовок, доработок и огранок и обросли большим количеством приложений и инструкций на все случаи жизни. Кроме того, было принято решение оборудовать все школьные учреждения «тревожными кнопками». Вроде бы дело в шляпе. Но случай, с которого начат рассказ, говорит о том, что все эти меры отнюдь не гарантируют безопасности школьников. Несмотря на присутствие охранника у дверей, хулиганам все же удалось прорваться на территорию школы, нагнать страху на школьников и выстрелить в учительницу... Куда более страшный случай произошел в Ульяновске. Там во дворе 40-й математической школы малолетние бандиты, невзирая на школьную охрану, не столь давно убили лицеиста Сергея Андрюшина…
Чего ждут родители от человека, который в течение всего учебного времени обязан следить за безопасностью детей? Во-первых, он должен не допустить появления в школе разного рода нежелательных лиц. Во-вторых, следить за тем, чтобы школу не захватили террористы. В-третьих, он обязан пресекать драки между детьми и подростками, а также следить за сохранностью личных вещей ребенка. В общем, как в известной сказке Пушкина: «Нужен мне работник – повар, конюх и плотник». А как понимают свои обязанности охранники? «В обязанности охранника не входит следить за порядком в школе, чтобы дети не баловались, – сказал мне руководитель одного из столичных ЧОПов. – Он должен обеспечивать безопасное нахождение учеников в школе – не пропускать в здание посторонних людей, осматривать периметр школы, то есть выполнять охранные функции, а вовсе не воспитательные».
Кстати, с осмотром «периметра» тоже не все ясно. По требованиям пожарной безопасности, запасные выходы нельзя закрывать на замок, их замыкают на щеколды. Если директор школы не выполнит инструкцию, ему грозит штраф. Но дети, конечно же, открывают щеколды, и получается проходной двор.
Каждый профессионал во время дежурства обязательно должен делать обход охраняемого объекта. «А кто в это время останется на посту? – вопрошают руководители ЧОПов. – Ведь согласно инструкции, охранник должен постоянно находиться на рабочем месте, следить за тем, кто заходит в школу. Между тем по трудовому законодательству, если человек несет службу 12 часов, ему час сорок положено на прием пищи». В управлении образования нам говорят: «Пусть остается дежурный администратор». Но ведь у него тоже свои дела: урок или что-то другое. Получается, охранник на входе в школу физически не способен выполнять воз взваленных на него обязанностей. Что в итоге? «Приходится договариваться, – разъясняет мне знакомый школьный охранник, – из школьных подростков выбираю несколько авторитетов. С ними заключаю негласный договор. С их стороны – помощь в наведении порядка в школе. Я со своей стороны закрываю глаза на их… шалости».
Охранник в школе должен не только уметь, скажем, нейтрализовать физически крепкого злоумышленника, но и найти общий язык с детьми и подростками, следовательно, обладать педагогическими навыками. А что в действительности? Оказалось, что в большинстве случаев это человек, которому от 40 до 50 лет. Чаще всего в органах правопорядка ранее не служивший. Поскольку те, кто устраивается на работу в ЧОПы после увольнения из милиции, редко соглашаются работать в школах. О педагогических навыках говорить не приходится. Их попросту нет. Профподготовка усредненного школьного охранника, как правило, ограничивается окончанием школы частной охраны и в лучшем случае прослушиванием дополнительного месячного семинара по работе в школе. Вывод: попадают в школьную охрану чаще всего случайные люди. Так надо ли удивляться вопиющим случаям, которые время от времени получают огласку? Например, в Твери школьный охранник Александр Суханов «по совместительству» торговал в школе наркотиками. Проработал в тверской средней школе №29, пока его не вычислили, почти десять лет.
Помочь ответить на вопрос «Как сделать охрану более эффективной?» могли бы педагоги. Но истинным сюрпризом оказалось нежелание учителей и директоров образовательных учреждений общаться на данную тему. В подавляющем большинстве представители школьной администрации ревниво опекают свой замкнутый внутришкольный мир, тщательно избегая любых комментариев, которые могут быть неверно поняты и способствовать вынесению сора из избы. Признавая наличие проблемы в целом, они категорически отвергают малейшие намеки на то, что она имеет место на их территории. Так же ведут себя и учителя («нам здесь еще работать»), и родители («моему ребенку здесь еще учиться»), и охранники, с которыми удалось поговорить начистоту. Как правило, подобные разговоры проводились где-нибудь в нейтральных местах, чтобы «не попасться на глаза». Главным условием было соблюдение инкогнито. Первое шокирующее откровение от одного из бывших охранников одной из московских школ: наркоторговля на территории школы ведется иногда… самими школьниками.
Охранник, находясь на посту, несет службу, руководствуясь в первую очередь «Законом о частной охранной и детективной деятельности». Согласно этому документу, в обязанности школьных стражей входит только контрольно-пропускной режим. Ни за жизнь и здоровье ребенка, ни за сохранность имущества учеников, ни за драки между подростками охранник ОТВЕТСТВЕННОСТИ НЕ НЕСЕТ. Это забота милиции и школьной администрации! Вмешиваться во внутришкольные преступления охранник права не имеет. Тем не менее он, как стрелочник, отвечает за все. «У нас же охрана есть, – возмущаются родители, когда узнают о краже из школьного гардероба или о драке между школьниками, – почему она бездействовала?» Впрочем, при известной дотошности и упорстве всегда есть возможность добиться возмещения ущерба напрямую от руководства ЧОПа. Несмотря на довольно четкие условия договора об охране, директора ЧОПов, как правило, склонны «договориться полюбовно». Поскольку боятся огласки. Огласка не нужна и директорам школ, поскольку криминальные происшествия – удар по престижу школы, репутации ее руководителя. Есть и еще один повод для молчания: скандал заставляет присмотреться к финансовым схемам оплаты труда охранников и правомерности поборов с родителей в их пользу. А уж это-то и подавно никому из директоров школ не нужно.
А между тем вопросы безопасности школьников требуют немедленного разрешения. Совершенно очевидно: заниматься этим должны специально обученные квалифицированные люди. Для этого необходима система подготовки и система соответствующих квалификационных экзаменов. Нужна иная система оплаты труда охранников. Сейчас они официально получают мизерные деньги, неофициально – чуть больше, но все равно мало. Между тем их зарплата должна быть достойной и оплата труда – прозрачной. Нужно пересмотреть отношения между школьными администрациями и ЧОПами. В ясной форме изложить пункты, исполнение которых необходимо для обеспечения безопасности детей. И понять, что ЧОП может реально и чего ему не хватает для того, чтобы изменить ситуацию к лучшему. А еще необходимо понять в принципе – способен ли ЧОП как структура справляться с возложенными на него задачами? Общество пока, увы, не делает в осмыслении этих проблем никаких шагов. В итоге школы продолжают быть территориями риска. Свежий факт из ленты новостей: в Калининграде психически ненормальный местный житель несколько дней назад явился в школу с пневматическим пистолетом, чтобы, как он объяснил, убивать детей... Директору удалось вызвать милицию. В этот раз все обошлось. Обойдется ли в следующий?
Проблема обеспечения безопасности школ – не только российская головная боль. Например, в Израиле эта проблема стоит особенно остро. Поскольку армия и полиция не в силах охранять все гражданские объекты от потенциальных террористов, инициативу в свои руки решили взять родители учеников. Новую боевую единицу в израильской прессе уже шутливо прозвали «родительскими коммандос». Их подготовкой занимаются полицейские. На специальных занятиях, которые проводятся прямо в помещении школы, родители познают азы полицейского ремесла. Они с готовностью тратят на это свое личное время и даже берут отпуск на работе, чтобы охранять своих детей. Ряды «родительских коммандос» уже насчитывают более 2 тысяч человек. В США уже давно существует институт школьных полицейских, которые следят за порядком, не дают развернуться собственным хулиганам и явившимся с недобрыми намерениями чужакам.
Министерство образования Великобритании включило в систему школьной безопасности учителей. Оно рекомендует педагогам обыскивать школьников, если возникнут подозрения, что те носят при себе оружие. Педагогов обучают технике обыска и даже разрешают «использовать силу в разумных пределах», например, чтобы заставить ученика снять верхнюю одежду. В Германии в настоящий момент создается институт «школьных шерифов», которые должны гарантировать безопасность детей в школе во время занятий и вне здания. В Гамбурге и в земле Мекленбург в школах устанавливают системы теленаблюдения, руководство учебных заведений и преподаватели обязаны незамедлительно заявлять об актах насилия. В Берлине в некоторых неблагополучных школах создаются системы безопасности и контроля: школьники формируют патрули, которые занимаются наблюдением и предотвращением актов насилия.
Из типовой инструкции по охране образовательного объекта, которая обычно утверждается департаментом образования.
Сотрудникам охраны запрещается:
– принимать личные вещи сотрудников объекта и посетителей даже на непродолжительное время (при краже одежды кого-нибудь из преподавателей поиск виновного не подразумевается. – «Трибуна»);
– оказывать любые другие услуги, кроме охранных (пресечение драки между подростками охранной услугой не является. – «Трибуна»).
Порядок действий охраны:
– осуществлять пропускную систему по визиткам, удостоверениям личности, спискам лиц, прибывших к руководству, записывать в журнал учета посетителей и по разрешению соответствующего должностного лица сопровождать посетителя к нему (однако как это осуществить физически, имея прямое указание о невозможности покинуть свой пост? – «Трибуна»);
– проверять во время перерывов между уроками туалетные комнаты на предмет недопущения курения учащихся (это требует ухода с поста. – «Трибуна»);
– обеспечивать контроль по недопущению вноса в школу колющих и режущих предметов, табачных, алкогольных и наркотических изделий и т.д. (непонятно, каким образом охранник может это осуществлять, поскольку обыскивать учеников он не имеет права и проверять их портфели – тоже. – «Трибуна»).
Каким образом качественно выполнять обязанности, не отступая от данной инструкции? Этот вопрос, увы, остается открытым.
*******************************
Все больше школьников и их родителей идут к психологам, чтобы выбрать будущую профессию. Лучше заранее определиться, в какой сфере добиваться успеха, чтобы в 30 лет не начинать все с нуля. Психологи советуют пройти первый тест на профориентацию уже в 8-м классе. Школьный психолог, должно быть, уже показывал вам результаты теста вашего ребенка с подробными рекомендациями: попробовать себя в творчестве, не идти в пожарные, присмотреться к профессии финансового аналитика. Если в школе подобной практики нет (или школьный психолог не внушает доверия), имеет смысл пройти тест самостоятельно или обратиться к другим психологам. «Если бы я была старшеклассницей, то основательно задумалась бы над результатами онлайн-анкетирования, которое прошла на сайте Центра тестирования при МГУ и РГПУ "Гуманитарные технологии". По итогам теста мне было предложено 12 профессий, ни одной из которых я сейчас не занимаюсь» - о своём опыте профориентации рассказывает корреспондент газеты «Труд», в номере от 19 февраля в статье «В профессию - с детства». «Это только один из трех тестов, которые мы предлагаем пройти. А во-вторых, все рекомендованные профессии в обязательном порядке обсуждаются с психологом", - прокомментировала тест психолог центра Ольга Иванова.
В перечне профессий у психологов-профориентаторов свыше 90 наименований. И это только профессии, требующие высшего образования. Год от года список дополняется: в последнее время к списку прибавились регионоведы, логистики, аналитики. Тесты на профориентацию проводят уже в 8-9-м классах, когда в школе появляются профильные классы или факультативы после шестого урока. В 10-м классе тесты уже точно укажут на профессию. Проходить тест на профориентацию в 11-м классе поздновато, но все равно полезно. Тесты состоят из трех частей: оценка профессиональных интересов (в таких сферах, как техника, наука, искусство, общение, бизнес, знак, природа и риск), уровня развития способностей (абстрактной логики, лексики, эрудиции, внимания и других) и личных качеств подростка (например, самоконтроль и эмоциональная стабильность). После того как тесты пройдены, из перечня выбираются 10-12 наиболее подходящих профессий. С результатами тестов старшеклассник с родителями идет к психологу-профориентатору, который уточняет: по каким предметам в школе стабильная тройка, а где ставят только пятерки, есть ли какие-то ограничения, что из списка больше нравится подростку.
"В тестах, которые нам раздали в школе, было больше 100 вопросов. От простых вроде "что вы предпочтете - гулять в одиночестве или провести время в шумной компании?" до вопросов типа "нравится ли вам достигать нового или вы довольствуетесь тем, что есть?" - рассказывает 14-летний Ярослав. Также в тесте оценивались лидерские качества; в соотношении "руководитель - исполнитель" Ярослав набрал соответственно 9 и 11 баллов. "То есть могу работать и тем и другим", - разумно делает вывод он. По итогам теста Ярослав решил идти в гуманитарный класс, хотя ему хорошо дается и математика. Часто становится понятно, что старшеклассник имеет весьма приблизительное понятие о профессии. Тогда ему рассказывают, какой образ жизни его ждет, и советуют не только смотреть кино, но и почитать книги о профессиях. "Пример: родители - юристы, ребенок давно решил, что тоже будет юристом, у него даже сомнений нет. А по результатам тестирования видно, что ему нужно прямо противоположное! У него диагностика выявляет самостоятельность, желание свободной творческой работы, неприязнь к работе с документацией и общению с людьми. Я начинаю беседовать с ребенком, и постепенно он задумывается о том, о чем никогда не думал", - вспоминает Ольга Иванова.
Иногда тинейджеры проходят тесты на профориентацию, чтобы подтвердить свой выбор. "Я помню, как к нам пришла 13-летняя девочка и четко сказала, что хочет быть юристом-следователем. Разумеется, мы думали, что это может быть навеяно фильмом или книгой о героическом следователе. Но нет: все тесты подтвердили, что у нее действительно очень высокие способности в этой области, есть четкое представление об этой профессии и все шансы поступить на бесплатное отделение вуза", - говорит директор Центра тестирования и развития при МГУ и РГПУ "Гуманитарные технологии" Виктория Кононова. Сложнее всего сделать выбор в двух случаях: когда ребенок даже не задумывался, чего он хочет, и когда он очень разносторонне талантлив. В первом случае подросток во время теста впервые задумывается о том, чем хочет заниматься. Во втором случае по результатам теста оказывается, что ребенок может стать и прекрасным музыкантом, и отличным финансистом. Таким детям трудно остановиться на какой-то одной профессии, потому что у них все получается. В этом случае решает сам маленький гений: к примеру, музыку он любит, но не настолько, чтобы поступать в консерваторию. "Люди самых разных типов личности могут быть успешными в одной и той же профессии, они по-разному строят карьеру. Но главное - мотивация. Если нет мотивации, способности затухают", - пояснила Виктория Кононова.
"Дедушка российского рекрутмента" Валерий Поляков, создавший первую в СССР фирму по подбору персонала - Московский кадровый центр, для определения склонностей и способностей использовал тест, разработанный академиком Евгением Климовым. В 1989 году этот тест прошли 30 тысяч старшеклассников. Он очень прост в самостоятельном использовании: есть инструкция и рекомендации по интерпретации результатов. Но тест не дает точного ответа на вопрос "кем быть?". "Из любопытства я протестировался сам. Получилось, что у меня явные склонности к профессиям типа "человек - человек" (+8) и "человек - знаковая система" (+7). По другим типам - 0, 0 и +1. Именно такой деятельностью я и занимаюсь: сейчас я предприниматель и руководитель в кадровом бизнесе", - говорит Валерий Поляков. Профориентация хороша уже тем, что многие подростки впервые всерьез задумываются о том, кем быть. "У детей вообще идеализированное представление о профессии. Они думают: "У меня будет хорошая профессия, я буду получать много денег, работа будет только интересная". То есть у детей нет приоритетов, они думают, что будет все и сразу. Мы возвращаем их к реальности, объясняем, что все будет, но поэтапно", - резюмирует психолог Ольга Иванова.
2009