Обзор российской образовательной прессы

В этом учебном году в ряде учебных заведений Новосибирска и области будут работать люди в погонах, сообщает газета «Вечерний Новосибирск» от 29 августа. Отгуляв положенные три месяца, дети вновь отправились в школы. А вместе с ними — и сотрудники милиции. С 1 сентября в ряде учебных заведений Новосибирска и области впервые появятся школьные инспекторы. Много ли их у нас? Чем они будут заниматься? Об этом газета беседует с начальником отдела по обеспечению деятельности подразделений по делам несовершеннолетних Анной Чеботаревой.

 

«В директиве МВД от 24 октября 2005 года одним из приоритетных направлений деятельности по линии профилактики правонарушений несовершеннолетних обозначено введение и развитие института школьных инспекторов. ГУВД Новосибирской области активно включилось в развитие данного направления, и в феврале 2006 года за счет сокращения должностей в паспортно-визовой службе в штат ПДН было введено 55 дополнительных единиц. Хотя справедливости ради следует сказать, что были они у нас и раньше. В 2004 году мы самостоятельно проводили эксперимент в школах Новосибирска, закрепляя за некоторыми из них инспекторов по делам несовершеннолетних. Однако эта инициатива не принесла желаемого результата. Руководство школ решило, что человек в погонах должен полностью отвечать за безопасность в учебном заведении, хотя задачи у него были совсем другие. К примеру, их стали использовать в качестве охранников, вахтеров. Некоторых даже умудрились поставить охранять гардеробы. Проработав год, эти инспекторы вернулись в райотделы. А мы сделали для себя вывод, что без введения дополнительных должностей ничего хорошего из этой инициативы не получится».

 

«Сейчас ситуация другая. Сегодня мы можем принимать на должности школьных инспекторов новых сотрудников. То есть ни о каком перераспределении за счет инспекторов, работающих на участке, речи нет. У инспекторов ПДН и так большая нагрузка, если бы их пришлось отправлять в школы, у нас бы возникли большие проблемы. Кто идет работать на эти должности? В основном это молодые девушки. Сейчас по приказу у нас в Новосибирске должно быть 45, а в области — 10 школьных инспекторов. Часть сотрудников перешли к нам из паспортно-визовой службы после сокращения, которое было в феврале, остальные, как правило, с «гражданки». Проблема в том, что зарплата школьного инспектора значительно ниже, чем у инспектора ПДН, работающего на участке, — он не получает от мэрии доплаты».

 

«Задачи школьного инспектора – это профилактика и раскрытие правонарушений и преступлений. Что входит в профилактику? Это правовое воспитание детей, предупреждение распространения пьянства и наркомании, борьба с хулиганами. В их обязанности входит прием не только учащихся, но и их родителей, а также педагогов. К ним можно обращаться по всем вопросам, касающимся соблюдения законности. Вообще, само присутствие человека в милицейской форме должно подействовать на некоторых «трудных» ребят отрезвляюще. Инспектор будет не в каждой школе. Мы выбрали те учебные заведения, где ситуация наиболее неблагополучна. В больших районах, таких как Ленинский, Кировский, их будет по восемь, а, например, в Первомайском и Железнодорожном — по четыре. В районах области их, конечно, меньше. Причем мы предоставляем руководителям на местах возможность самим определять, каким образом задействовать новых сотрудников в зависимости от ситуации. Они могут работать не только в общеобразовательных учебных заведениях, но и в профессиональных училищах, детских домах, приютах».

 

******************************

 

Пока в Москве продолжали спорить о факультативном школьном курсе ОПК – «Основы православной культуры», на периферии он стал обязательным предметом. С 1 сентября ОПК вводится сразу в четырех регионах – теперь их общее число перевалит за полтора десятка. Недоумение верующих других конфессий и педагогической общественности России наталкивается на тезис о «культурологическом характере» новой школьной дисциплины.  О проблеме рассказывает газета «Новые Известия» от 30 августа.

Артподготовка к взятию школы началась год назад. На «круглом столе» в московском храме Троицы в Листах зампредседателя комитета Госдумы по взаимодействию с общественными объединениями и религиозными организациями Александр Чуев предложил в обход главы Минобрнауки провести серию образовательных конференций в регионах, на которых представители местных органов образования, директоры и учителя примут резолюции о введении ОПК в школах в обязательном порядке. Депутат выразил надежду на помощь тех сторонников ОПК, которые еще «не вычищены» из аппарата министерства.

Год не пропал зря. С 1 сентября ОПК будут зубрить во всех школах Орловской области. Как сообщил начальник областного управления образования Александр Копылов, «если ОПК вводится в учебный план как региональный компонент, то никаких проблем с преподаванием этого курса не возникает».

Аналогичное заявление сделала замначальника областного управления образования и науки Белгородской области Светлана Калашникова. «Цель введения такого предмета, – пояснила она, – воспитание белгородских детей в духе традиционных ценностей и, в конечном счете, укрепление семьи». Учебная программа, разработанная на теологическом факультете Белгородского госуниверситета, рассчитана на 10 лет – со 2-го по 11-й класс.

О введении ОПК в Калужской области доложила сотрудник регионального министерства образования, культуры и спорта Татьяна Курская. «Новая дисциплина в калужских школах будет преподаваться с 5-го по 11-й класс один раз в неделю», – добавила г-жа Курская. 24 июля 2006 года в городке Старице Тверской области, на территории Свято-Успенского монастыря, прошло заседание областного экономического совета по поддержке РПЦ. Особое внимание было уделено ОПК. Экономический совет намерен уже с 1 января 2007 года рекомендовать включение этого предмета как обязательного. Тверские бизнесмены готовы дать деньги на подготовку учителей и закупку учебников.

В 194 образовательных учреждениях Рязанской области будет введен курс ОПК. Об этом на августовском педсовете заявил начальник управления образования, науки и молодежной политики Александр Канунников. Хотя он и оговорился, что «этот светский историко-культурный курс будет читаться только с согласия родителей и по желанию учеников», нет сомнений: скоро нужда в оговорках отпадет. Незадолго до педсовета архиепископ Рязанский и Касимовский Павел (Пономарев) заявил: «Идея преподавания ОПК в качестве факультатива обречена на провал. Факультатив предполагает дискриминацию по отношению к тем детям, которые хотят больше знать о православной культуре своей страны».

Самым решительным образом выступили в крестовый поход в Брянске. ОПК там обязательный предмет в программах 1–4-го классов, а в средней и старшей школе – в форме факультатива. На приобретение учебников из резервного фонда обладминистрации выделен 1 млн. рублей. Любопытно, что школьники будут заниматься по учебнику Аллы Бородиной – самому первому, вызвавшему нарекания педагогов и чиновников Минобраза. И еще одна деталь: школьникам младших классов на уроках ОПК будут ставить отметки так же, как и по другим предметам. Это стирает и без того зыбкую границу между школой государственной и церковно-приходской.

Такую опасность многие предвидели и предупреждали. Весной зампредседателя комитета Думы по образованию Олег Смолин, говоря о введении ОПК в качестве обязательного предмета, напомнил, что образование в России светское, а религиозное возможно только с согласия детей, по просьбам родителей и с разрешения органов самоуправления. «Если фактически речь идет о Законе Божьем, конечно, здесь есть нарушение законодательства, – сказал г-н Смолин. – Те учебники, которые мне удалось пролистывать, – я говорю это, как доктор философии и членкор Академии образования, – скорее, склонны к Закону Божьему, чем к основам православной культуры».

Чем дальше дело с ОПК заходит, тем очевиднее: разговоры представителей патриархии и их лоббистов о том, что это-де всего лишь культурологический предмет, что на уроках детишки будут учиться любить мать-родину и родную маму, что нельзя растить поколение иванов, не помнящих родства, – дымовое прикрытие для последнего, решительного. Кое-где крепостные стены пали.  В Свердловской области опэкашники прорвались не только в школы, но и в детские сады: два года назад их было 5, сегодня – уже 32, рассматривается вопрос еще о 80. Малышам читают жития святых, возят в паломнические поездки – например, на место расстрела царской семьи. В детском садике № 516 оборудована молитвенная комната, куда регулярно приходит батюшка. Детский сад сотрудничает с общеобразовательной школой во имя царевича-мученика Алексея, расположенной по соседству.

Педагогические эксперименты, проводимые в области, в июне подверглись критике на сайте «Старообрядческое обозрение». Преподавание ОПК в местах исторического проживания староверов расценивается как прозелитизм. Сайт призывает своих единоверцев «объединиться с неверующими родителями и родителями других исповеданий и требовать от прокуратуры принять меры».  С протестами против насаждения ОПК все чаще выступают приверженцы других религий, и это уже не детские шутки. Специальная общественная комиссия в Самарской области пришла к выводу не торопиться с введением в школах предмета, против преподавания которого выступили мусульманская и иудейская общины. По их мнению, даже в факультативной форме изучение основ какой-либо одной религии недопустимо, так как это может привести к третированию детей, находящихся в меньшинстве.

 

15 мая в Уфе прошел «круглый стол» с участием депутатов госсобрания Башкортостана, руководителей исполкома Всемирного курултая башкир, Уфимской и Стерлитамакской епархий РПЦ. Итогом дискуссии стало заявление: «В таком многонациональном и многоконфессиональном регионе, каким является Башкортостан, преподавание ОПК может осложнить ситуацию». Посетивший Уфу председатель совета улемов Духовного управления мусульман Татарстана Рамиль Юнусов поддержал своих башкирских собратьев. По словам г-на Юнусова, Татарстан также не готов к введению этого предмета, даже если его дополнят курсом «Основы исламской культуры».Но в том-то и дело, что ни мусульмане, ни протестанты, ни иудеи, ни буддисты нигде и ни разу не высказывались за такой вариант решения проблемы. Они убеждены: религиозное обучение детей должно ограничиваться домом и храмом.

В ходе совместного исследования факультета социологии МГУ и Российской социологической ассоциации на тему: «Отношение российской молодежи к Русской православной церкви» выяснилось, что лишь 6,8% опрошенных допускают преподавание в школах ОПК в обязательном порядке, а 39% – за его факультативное изучение. Более половины «мальчишек и девчонок», мы видим, – против. Но их мнение уже никого не интересует.

В середине июля в Московской духовной академии прошли курсы повышения квалификации преподавателей ОПК. Первый проректор курсов иеромонах Киприан (Ященко) на пресс-конференции в Троице-Сергиевой лавре сообщил, что к 2010 году запланировано подготовить более 10 тысяч преподавателей ОПК из числа учащихся духовных учебных заведений и светских педагогов, то есть увеличить их численность в 2,5 раза. Во столько же раз увеличится число государственно-православных школ.

Увы, дело не только в нарушении Конституции и Федерального закона об образовании, дело в нашем наплевательском отношении к детям и к тому, чему их учат в школе. В одном из острых обсуждений проблемы ОПК замечательно высказался Сергей Казарновский, директор московского образовательного центра «Класс-Центр»: «Я участвовал в таком количестве разных дискуссий о том, как надо менять образование, и вижу, что во всех эшелонах у нас истерика по поводу обучения. За последние 15 лет мы чего только не меняли. Но ведь это учится одно поколение детей, и над ним все время происходит некое издевательство. Поэтому у меня есть странное предложение – объявить мораторий на 10 лет на любые реформации в школах, чтобы не дергали ни учителей, ни детей».

 

**************************************

 

Получение высшего образования в кредит считается прогрессивным из-за вечной оглядки на Запад: "Там у них все так учатся". Но в российской действительности такая форма образования спросом не пользуется. Молодого специалиста, способного вернуть кредит за первые годы трудовой деятельности, в природе не существует, поэтому на диплом отпрыску зарабатывают родители. В Екатеринбурге выдано всего несколько десятков образовательных кредитов, при том что в 32 вузах Среднего Урала получают образование 180 тысяч студентов, и на платной основе учатся больше половины из них. О проблеме – газета «Труд» от 28 августа.

 

Ирина Кашина из тех редких студентов, кто учится в кредит. В лесотехнической академии она осваивает специальность менеджера по рекламе. Год обучения обходится в 30 тысяч рублей - за пять лет, стало быть, набегает 150 тысяч. Банк переводит эти деньги частями сразу на счет образовательного учреждения, "чтобы исключить нецелевое расходование средств", как сказано в договоре. Ирина, точнее, ее родители в течение пяти лет учебы платят только проценты - 18 процентов годовых. «Сижу у них на шее - так характеризует студентка свой статус. - С сентября пойду работать. Хотя бы на колготки перестану деньги выпрашивать».

 

Получить деньги самостоятельно, без участия родителей, которые отвечают за кредит своей зарплатой и имуществом, пока ни один выпускник школы не сможет. Для этого надо быть совершеннолетним (а школу оканчивают в 16-17 лет), иметь трудовой стаж не меньше года и "стабильные источники дохода, достаточные для погашения кредита и процентов", как указано в типовом договоре. Таковым может оказаться разве что наследство от богатого американского дядюшки, но зачем в этом сказочном случае кредит? «Пять лет мы платим только проценты, - объясняет экономическую основу своего диплома Ирина. - А потом еще пять лет придется возвращать основной долг. Считается, что эту сумму молодой специалист погасит из своей зарплаты, но это ерунда полная! Когда я получу диплом, то первые три года буду зарабатывать стаж, опыт и рекомендации, чтобы поступить в хорошую компанию на хорошую зарплату. То есть три года я отработаю на зарплате тысяч пять, не больше. А банку надо отдавать по три тысячи в месяц. Без родителей просто не выживу»!

 

Условия образовательного кредита мало чем отличаются от условий других долгосрочных кредитов. Банк блюдет свои интересы, страхует риск с помощью высокой процентной ставки. Поскольку спрос на эту услугу невелик, в настоящее время предоставление образовательных кредитов - это скорее имиджевое мероприятие, нацеленное на будущее, на завоевание еще одного, возможно, перспективного сегмента рынка. В ОАО "Меткомбанк", которое первым начало выдавать такие кредиты и заключило договоры с семью ведущими вузами Екатеринбурга, назвать точное число выданных кредитов отказались, однако уточнили, что речь идет о нескольких десятках. "И сами вузы видят необходимость в сотрудничестве с банком по образовательному кредитованию", - сообщила начальник отдела розничного кредитования Татьяна Волкова. Руководство вузов за идею обучения в кредит голосует обеими руками: платные услуги улучшают финансовое положение вуза, да и о будущем надо думать.

 

«Я убежден, что образовательный кредит - это основная форма инвестиций в высшее профессиональное образование, - заявляет Александр Стариков, ректор Архитектурной академии, где цена года обучения уже зашкаливает за 60 тысяч рублей. - У населения нет необходимых средств, и государство не хочет повышать зарплаты, опасаясь инфляции. В этой ситуации инвестиции должны поступать от банков. У нас уже есть студенты, обучающиеся по этой системе, но их пока мало. Для ее развития банки, реализующие целевые образовательные программы, должны получить поддержку на государственном уровне».

 

Пока дело с образовательными кредитами обстоит именно так, как в истории с Ириной Кашиной. Но с нового года в ведущих вузах страны начинается экспериментальная программа кредитования студентов под государственные гарантии. Соответствующее соглашение уже подписано между Финансовой академией при правительстве РФ и компанией "Крейн". В рамках программы заемщиком может стать сам будущий специалист, который должен погашать кредит в течение 10 лет после получения диплома. Правительство готово компенсировать 10 процентов от суммы кредита, для чего ежегодно бюджет будет выделять 650 миллионов рублей. По словам министра образования и науки Андрея Фурсенко, студенты могут претендовать на 3 вида кредитов: на оплату обучения - 140 тысяч рублей, на дополнительное образование - 70 тысяч, а также на жизненные потребности (на стипендию не прокормишься). Причем банковская ставка не должна превышать 10-12 процентов. Может, на таких условиях молодые люди смогут учиться не за счет родителей?

 

********************************

 

В современной школе ребёнок уже к концу первого класса утрачивает свойственный возрасту оптимизм, а виноваты в этом не только слишком озабоченные продвижением новых методик педагоги, но и родители, которые хотят всего и сразу. Кстати, неосведомлённость, если не сказать безграмотность, - бич и тех и других.  У психологов и педагогов уже давно особую тревогу вызывает начальное школьное образование. К числу негативных факторов, влияющих на детей, специалисты относят чрезмерную нагрузку учащихся, низкий уровень психологической культуры детей и взрослых, а также отсутствие внимания со стороны профессионального сообщества к вопросам подготовки специалистов, способных видеть источники стрессовых ситуаций в школе и предотвращать их. Рассказывает «Парламентская газета» от 31 августа.

 

Прежде всего ученые рекомендуют не спешить, стараясь развить ребенка на начальном этапе образования, не требовать от малыша сверхусилий. «Мы умиляемся, видя вундеркинда, но нельзя забывать об ограниченности резервов мозга. Индеец Аляски или житель высокогорья может переехать жить в город. Окончить там университет, стать прекрасным инженером. Но, как показывают исследования, он проживет не более 35 лет. Больше не выдержит. Сверхвозможности - вещь опасная», - говорит директор Института мозга человека член-корреспондент РАН Святослав Медведев.

 

Специалисты полагают, что для развития возможностей можно заняться тренировкой. До революции в классической гимназии большое значение уделялось умственной гимнастике, заучивались большие тексты на латыни, что вырабатывало тренированную память. Другое "упражнение" - переписывание текстов.
Один из главных вопросов, волнующих родителей, когда лучше всего отдавать ребенка в школу? «Паспортный возраст ребенка не всегда совпадает с его психологическим. Поэтому на вопрос: "Можно ли отдать ребенка в шесть лет в школу?" - однозначного ответа нет», - говорит директор Института возрастной физиологии РАО Марьяна Безруких.

 

Все зависит от индивидуальных особенностей. У мальчика или девочки 6-7 лет кора больших полушарий достигает значительной степени зрелости и по площади составляет около 80 процентов коры головного мозга взрослого человека. Но, хотя мозг ребенка к этому времени структурно зрелый, нервные клетки коры больших полушарий, в особенности связи между ними, еще продолжают развиваться. Кроме того, 6-7 лет - переломный момент в развитии системы зрительного восприятия. В этом же возрасте у ребенка нет еще достаточного умения произвольно регулировать процесс восприятия. Слабо развита и способность к распределению внимания.

 

Ученые полагают, что из-за незнания основ неправильно строится работа с детьми. Например, учить ребенка в три года английскому языку можно без вреда для него только в том случае, если у малыша нет нарушений речевого развития. Кстати, по официальной статистике, уже 60 процентов современных детей такие нарушения имеют. «Еще привлекательнее выглядит теория критических периодов обучения, так называемых "окон", - продолжает Марьяна Безруких. - Это когда мозг якобы лучше всего воспринимает новую информацию. Есть ученые, которые считают, что ребенок наиболее "открыт" с 2 до 4 лет. За это время, считают они, надо успеть впихнуть в голову маленькому бедолаге как можно больше. Но "коллеги" не учитывают главного: интеллектуальная деятельность, которая предлагается дошкольнику, не соответствует развитию его мозга».

 

Именно такую ошибку и допускают организаторы популярных сейчас тестирований. Особенно при наборе в первый класс. Тестирование, сошлись на едином мнении эксперты, может лишь помочь определить уровень "дрессируемости" ребенка. Ведь недостатки правописания в 7-8 лет у школьников объясняются не строптивостью ученика, а функциональной незрелостью определенных мозговых структур. «Советская педагогика тоже мало опиралась на знания физиологов, - говорит Марьяна Безруких. - Она строилась в основном интуитивно, часто методом проб и ошибок. Получился такой многолетний естественный эксперимент. А вот в дореволюционные гимназии брали учеников с 9 лет, и это было, с нашей точки зрения, правильнее».

 

Ушинский еще в 1875 году сетовал на то, что воспитание мало черпает из источника научных знаний об организме ребенка. Сегодня этих знаний достаточно лишь для того, чтобы указать на ошибки, а вот о применении их на практике говорить пока не приходится. До сих пор российское образование держится на устойчивых мифах, давно опровергнутых наукой. На них опираются и простые учителя, и чиновники.
Учителя нам говорят: "Повторение - мать учения". Наука же утверждает, что повторение может быть совершенно бесполезным и даже произвести обратный эффект. «Все зависит от того, спустя какое время после первого запоминания ученик будет повторять материал. На разных этапах консолидации памяти этот процесс может протекать по-разному. Ученым еще предстоит установить, с какими перерывами должны обучаться дети», - считает психофизиолог, профессор Юрий Александров.