«Новая газета»
В начале учебного года учителя объявили бойкот НВП, сообщает «Новая газета» от 12 сентября. Общественная организация «Учителя за свободу убеждений» подготовила брошюру со специальными рекомендациями для родителей и призвала общество избежать милитаризации школы. На законных основаниях. Принятые летом поправки к закону «Об образовании» сделали с этого года НВП обязательным для старшеклассников. Однако преподавать этот предмет в школах сейчас незаконно.
Во-первых, обучение любому предмету обязательно должно вестись на основании стандартов, утвержденных Минобрнауки РФ. Стандарта НВП нет, военная подготовка не включена в базисный учебный план. Родителям следует знать, что в классных журналах нет страниц для оценок военных сборов. Нет такой графы и в аттестатах о среднем образовании. Во-вторых, максимальная нагрузка ученика в обычной школе не должна превышать 36 часов в неделю. Чтобы ввести НВП, следует снять какой-нибудь другой общеобразовательный предмет. Подозревают, что жертвой падет «смежный» ОБЖ — очень важный предмет. Это неправильно, так как ребенок живет не в постоянной угрозе ядерного взрыва (чему учит НВП), а подвергается опасности со стороны хулиганов, инфекционных болезней, застрявших лифтов и ожогов (темы ОБЖ).
В-третьих, если раньше (до 1991 года) НВП имел право вести штатный преподаватель-военный, то благодаря летним поправкам учить военной подготовке должен только педагог. Таких нет. Вузы не готовили преподавателей по этой специальности. Так как военные кафедры сократили, то неизвестно, когда и кем будут выпускаться специалисты. Значит, преподавать предмет нельзя. Несмотря на то, что военные настаивают на своих штатных преподавателях. Учителя против таких «педагогов»: если в советские времена НВП вел человек с менталитетом победившего защитника родины от внешней агрессии, то сейчас такой учитель — это обиженный на всех офицер со страшным боевым опытом в Афганистане, Чечне, Таджикистане. Учитель может научить только тому, что он знает сам. Чему может научить такой офицер?
На основании этих трех пунктов любое введение обязательного НВП в школы пока незаконно. Несмотря на закон и преждевременную радость разработчиков: депутатов Госдумы от «Единой России» Н.М. Безбородова, А.И. Николаева, Е.А. Зеленова. Они не учли многого. В том числе то, что статья 13 Конституции России (никакая идеология в нашем государстве не может устанавливаться в качестве обязательной) не отменена. Значит, навязывание учащимся имперской, военно-патриотической идеологии в качестве обязательной — незаконно. Вот, кстати, еще один повод вскрыть Конституцию. Это не так уж невероятно. Если учитывать личности «победителей». Поправки в закон «Об образовании» смогла продавить та же самая троица, которая в этом году подготовила еще один любопытный законопроект — о снижении до 15 лет возраста, с которого гражданин России становится военнообязанным. Если в законотворчестве страны побеждают такие лоббисты, значит, любой абсурд может стать нормой. И уже становится.
«Реакция общества на поправки, принятые летом, не адекватна. Люди до сих пор не понимают, что эта тенденция — милитаризация и клерикаризация школы — касается всех. Но у нас как всегда — пока гром не грянет, — сказал учитель истории Леонид Перлов, член организации «Учителя за свободу убеждений». — Это ненормально, когда уравниваются понятия «патриотизм» и «военный патриотизм». Ведь они — совершенно разные вещи. А сейчас получается так, что детям вдалбливается такой образ патриота: в форме и с крестом. Но пока если родители будут бороться за свободного человека, то введение НВП и церковных предметов в ближайшие 2—3 года нам не грозит».
«Парламентская газета»
Ежегодно до 20 процентов одиннадцатиклассников, каждый пятый, сдавая единый государственный экзамен, не справляются с экзаменационной работой по математике, около 6 процентов - получают двойку по русскому. Тем не менее 99 процентов выпускников российских школ получают аттестаты о среднем образовании с положительными оценками. То, что оценки в аттестатах школьников, мягко говоря, не всегда соответствуют реальным знаниям, отнюдь не секрет. Так как же сделать итоговую аттестацию школьников объективной? Таким вопросом задалась «Парламентская газета» от 8 сентября.
В свое время чиновники мотивировали введение ЕГЭ попыткой покончить с враньем. Этот экзамен действительно дает более объективную картину знаний. Вместе с тем хорошо видно, что аттестаты все равно выправляют, несмотря на результаты экзамена. И здесь действует прежний подход: формально завышенная отметка применительно к данному ученику завышенной не является. Многие преподаватели согласятся с тем, что если ученик делал в диктанте 25 ошибок, потом 15, то ему вполне можно поставить тройку даже при том, что норма не более пяти ошибок. Как утверждает глава Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Виктор Болотов, у плохой успеваемости учеников могут быть три причины: "плохой стандарт образования, тупые дети или не умеющие учить учителя".
Есть несколько вариантов изменения правил итоговой аттестации одиннадцатиклассников. Первый: не выдавать аттестат о среднем образовании выпускникам, не одолевшим школьную программу. Например, именно так поступают в Германии и Франции. Однако для России, как полагают специалисты, этот путь чреват социальным взрывом. Второй: можно еще выдавать всем выпускникам аттестаты, но без оценок по отдельным предметам, просто с записью: такой-то прослушал такие-то курсы. Третий вариант: школьник выбирает сам, в какой форме сдавать аттестационный экзамен. Кстати, этот подход зафиксирован в готовящемся законопроекте о едином государственном экзамене.
Но вот появилось мнение, что целесообразно сдавать единый госэкзамен не только в 11-м, но и в 9-м классе. «Возможно, введение единого государственного экзамена в 11-м, а не в 9-м классе с самого начала было ошибкой, - говорит глава департамента государственной политики Министерства образования и науки Исаак Калина. - Сейчас было бы целесообразно вернуться к жесткой государственной аттестации, которая включила бы русский язык, математику и несколько предметов по выбору, после окончания 9-го класса. После 11-го выпускник должен иметь выбор, что сдавать и как завершать образование в нашей школе. Все же считаю, что итоговая аттестация за 11-й класс должна сохраниться».
В этом году в 10 субъектах Российской Федерации, в том числе в Новгородской, Омской областях, Краснодарском крае и других, госы прошли у девятиклассников. Пока, конечно, в качестве эксперимента. Предполагается, что нововведение сделает прием в 10-е классы элитных гимназий и лицеев более справедливым. Если так, то логично предположить, что единый госэкзамен скоро появится и в 4-м классе, когда ребенок оканчивает начальную школу. «Это в идеале, - говорит Виктор Болотов. - Разумеется, тесты должны быть игровыми - на образность мышления, сообразительность, память. Никого из малышей, конечно, отчислять за плохой ответ не будут, но зато станет понятно, насколько хорошо подготовили ребенка в начальной школе. И учителям в 5-х классах гораздо легче будет строить занятия и подтягивать отстающих. Понятно, что проводить госы для малышей нужно по специальным методикам в самой школе. Единый госэкзамен, разделенный на три этапа - в конце 4-го, 9-го и 11-го классов, даст анализ знаний школьника за все время обучения».
Но пока заслонов системе необъективной аттестации нет. С одной стороны, это может происходить от того, что отметка в общественном представлении - мерило труда и учителя, и ученика. Хороший учитель тот, у которого ученики не получают плохих отметок, значит, он смог заинтересовать лоботрясов. С другой стороны, для школьника уверенность в том, что он обязательно получит положительный балл при итоговой аттестации, дает возможность учиться лишь бы как. Для преподавателя положительная аттестация - ни много ни мало подтверждение собственной профпригодности. Вот и получается, что только государство заинтересовано в изменении ситуации с итоговой аттестацией, ведь это нужно для того, чтобы видеть точную картину происходящих процессов в образовании. Осенью состоится заседание Российского общественного совета по развитию образования, на котором будут высказаны предложения "по контрольно-измерительным материалам для итоговой аттестации".
«Труд»
Сегодня в Москве обучается около 11 тысяч иностранных студентов, сообщает газет «Труд» от 14 сентября. А на работу за рубеж ежегодно уезжает почти в два раза больше московских выпускников. Получается, западным странам переманивать наших специалистов выгоднее, чем присылать свою молодежь для обучения. Может, учеба в Москве чем-то отпугивает иностранцев?
В поисках ответа корреспондент газеты побывала в студенческих городках вузов, которые считались у иностранцев традиционно самыми привлекательными. В общежитии Бауманки на Госпитальной улице на вопрос: “Где тут живут иностранцы?” - вахтер хмуро осведомился: “Смотря какие…” Оказалось, неприхотливых китайцев и вьетнамцев селят, как и россиян, по четыре-пять человек в более чем скромных комнатах, где из средств цивилизации - видавший виды умывальник да санузел. У корейцев этаж чуть получше. А где европейцы живут? Здесь их не ищите. Квартиры снимают.
«Меня учеба в Бауманке устраивает, а вот отношение к иностранцам в Москве не очень, - говорит студент факультета радиоэлектроники и лазерной техники китаец Ван Вьен. - Милиция постоянно придирается, пытается оштрафовать. Даже когда есть регистрация, по одному мы стараемся не ходить». На это же жаловались и иностранцы Университета дружбы народов: «Учиться в Москве недорого, 4 тысячи долларов за год. Это хорошо. Плохо, что не все лекторы способны внятно объяснить предмет, а заменить преподавателя нельзя… Вечером на улицу страшно выйти: либо милиционеры пристанут, либо бритоголовые нападут», - делится индус Дэн.
В студенческом городке МГУ подобных жалоб меньше: «Год назад действительно не только то и дело проверяли документы, а и часто деньги отбирали либо милиционеры, либо другие студенты из той же общаги. Объясняли при этом, что мы в гостях и надо, мол, делиться, - говорит голландец Стивен Фоготти с социального факультета. - Но потом администрация университета вмешалась, и сейчас никто особо не терроризирует». Иностранные студенты единодушны в том, что из всех международных вузов высокого уровня московские - самые доступные. Год обучения в не самом престижном немецком университете стоит порядка 10 тысяч долларов в год. Тем не менее учатся в Москве всего 5 процентов от общего числа зарубежных студентов в мире. Даже из развивающихся стран все больше студентов едет на учебу в Европу.
«На дотации в сфере образования город тратит в год больше 4 миллиардов рублей. А за обучение иностранцев получает всего около 850 миллионов, при том, что, по некоторым расчетам, мог бы иметь не меньше 10 миллиардов рублей в год», - сетует председатель комиссии по предпринимательству при Мосгордуме депутат Виктор Волков. Как считают в городской Думе, кроме скверных условий в столичных общежитиях, скинхедов и поборов со стороны милиционеров, есть еще одна “отталкивающая” причина. Ну и не секрет, что российские дипломы не очень-то котируются на Западе.
Чтобы реально увеличить поток абитуриентов из-за рубежа, по мнению ректора МГУ имени Ломоносова Виктора Садовничего, прежде всего, следует вывести на новый уровень подготовку педагогов: «Не секрет, что во всех вузах - дефицит хороших преподавателей для работы с иностранцами. Ведь тут требуются педагоги особой специализации, со знанием языков, а получают они те же бюджетные деньги - в среднем 6-7 тысяч рублей. Тормозит процесс притока новых студентов и непризнание российских дипломов на мировом рынке. Когда они станут общеевропейского образца и каждому студенту уже не придется дополнительно доказывать работодателю качество своей подготовки, и цена обучения в наших вузах быстро изменится...»
«Московские Новости»
Франсуаза Дольто, французский педиатр-психоаналитик, не сделала ничего особенного. Она просто заметила: "О ребенке говорят много, но с ним не говорят". И создала Зеленый дом - место, где родители учатся разговаривать с собственными детьми, а дети - адаптироваться к обществу других людей. На научном языке это называется "ранняя социализация". Если ее нет, переход ребенка из дома в детский сад, а потом в школу превращается в драму. А дальше в душе могут укрепиться страх перед неизвестностью, чрезмерная привязанность к дому и неумение общаться. Рассказывает газета «Московские Новости» от 9 сентября.
С начала 80-х годов Зеленые дома действуют во Франции, Швейцарии, Бельгии, Канаде. Российскому центру ранней социализации детей "Зеленая дверца" исполняется 10 лет. Его специалисты уверены: если бы ребенка с младенчества воспринимали не только как беспомощное существо, нуждающееся в кормлении и уходе, а как маленького человека, которому необходимо равноправное общение, многих бед можно было бы избежать.
Услышать и понять ребенка - в этом состоит основной принцип Франсуазы Дольто. Казалось бы, он прост и очевиден. Но большинство родителей, как ни странно, в диалог с ребенком не вступают. "Взрослые произносят монологи - как правило, о самих себе, - говорит Ольга Варпаховская. - Не понимая, что ребенок нуждается в общении. Не важно, что ему 3 месяца. Он понимает все, ему не хватает лишь речевого аппарата. Человек может нормально развиваться, только когда выстроены межличностные отношения - прежде всего с мамой, папой, в семье. А в "Зеленой дверце" они находят еще и других людей. Таким образом создается доверие к людям вообще".
Как происходит общение? Со стороны процесс выглядит немного странно. Каждое утро в тихий переулок на Чистых прудах сворачивают молодые мамы с маленькими детьми (возрастные рамки строго определены: от 0 до 4 лет - промежуток, когда формируется личность). Вместе они открывают зеленую калитку, звонят в дверной звонок. На пороге их встречают не воспитатели - принимающие. "Принимать" - вот ключевое понятие: любого вошедшего здесь принимают таким, какой он есть. Не важно, есть у ребенка дефекты или нет, "адаптирован" он к жизни или замкнут. Он в первую очередь - человек, а уже потом ребенок.
А дальше мама отпускает малыша в свободное плавание. Он общается с себе подобными, ссорится, мирится, дарит игрушки и отбирает - в любом случае родители находятся в зоне видимости, но стараются не вмешиваться в отношения между малышами. Один из основных принципов Зеленого дома - доверять ситуацию детям. А как иначе они научатся жить и думать самостоятельно? При этом родительское присутствие помогает детям мягко, без стресса переходить в мир отношений с другими людьми. Впрочем, не все родители способны сидеть безучастно: им так и хочется сказать за ребенка его слово.
О родительских убеждениях 29-летняя Лена Косачева, психолог по образованию, может рассказывать долго. Она работает в Центре 4 года: сначала ходила сюда с маленьким сыном, а потом и сама стала принимающей. Однажды в Центр пришла мама с ребенком и с порога сказала: "Он не будет говорить - он аутист". Так часто приходят родители, для которых диагноз, поставленный ребенку, заслоняет его самого. "То есть приходит не человек, а диагноз, - говорит Лена. - И тогда мы стараемся подчеркнуть, что принимаем ребенка, а не болезнь. И этим возвращаем малышу право на его речь". В "Зеленой дверце" мама наблюдает не только собственного ребенка, но и других детей. И, понаблюдав, начинает понимать: не только ее сын в 2 года с трудом отличает красное от зеленого, но и его сверстники. А успокоившись, она перестает поднимать его каждый день с криками: "Опять ты никак не запомнишь, это красное или зеленое!" Своя ниша и у принимающих: самое большее, что они могут сделать, - прояснить, что же хотел сказать ребенок.
«Помню, бежит мимо меня девочка лет трех, прижимая к себе куклу, - рассказывает Ольга Варпаховская. - Глаза полны ужаса и слез. Забилась в угол: всё, дальше бежать некуда. А за ней следом мальчуган, такой крепкий, мордашка счастливая. Подбегает к ней, уже руку протянул. Я его спрашиваю: "Тебе нравится Катя?" Он счастлив, что его поняли: "Лю-лю, лю-лю", - говорит. "Люблю" значит. "Ты так ее любишь, что хочешь подержать ее игрушку?" - продолжаю я. "Да!" - кивает радостно. У девочки слезы вдруг высохли, она на него посмотрела, царственно протянула ему игрушку, вышла из угла и пошла так, как ходят девушки, окруженные поклонниками... Но эта же ситуация вполне могла бы кончиться криками "Почему ваш ребенок трогает моего?"
В "Зеленой дверце", как в городе взрослых, есть свое социальное пространство с четкими правилами. Они не унижают, а гарантируют равноправие. И, кроме того, помогают без лишних стрессов принять ограничения. Например, ребенок не имеет права пересекать на колесных игрушках границы зоны для подвижных игр. Так он учится не причинять вреда другим. Для игр с водой дети должны надевать непромокаемые фартучки. Психологи говорят, что вода символизирует материнство, а фартук - преграду, отделяющую тело матери от тела ребенка: это помогает малышу осознать свою индивидуальность. Для самых маленьких здесь выделен специальный подиум: он не позволяет смотреть на них сверху вниз. А стенка, отделяющая от общего пространства горку и лесенки, символизирует для ребенка трудности, которые ждут при вхождении в мир, и учит их преодолевать.
И вот что еще говорила Дольто: вырастить полноценного ребенка, если родители живут только для себя и для него, невозможно: нужно обязательно жить и для других. Увы, так считают не все родители. Престижная школа, английский с 3 месяцев, каникулы за границей - возможно, все это делается во имя ребенка, но к Человеку в нем имеет весьма косвенное отношение. Разбудить мысль родителей и пытаются принимающие "Зеленой дверцы". Разбудить не словами (пропаганда имеет малый эффект), а проживанием жизни вместе, в стенах Зеленого дома.
В России благотворители заваливают игрушками и одеждой детские дома и приюты. "А мы кричим: граждане, поймите - если мы не обратим внимание на проблемы раннего детства, у нас так и будут сиротские дома и матери, бросившие своих детей, - говорит Варпаховская. - Дома ребенка нуждаются не столько в материальных благах, сколько в помощи персоналу в практической работе с детьми, потерявшими ту самую базовую эмоциональную безопасность, которая возможна только в постоянном контакте с матерью".
Как обеспечить ребенку эту безопасность, когда связь с матерью оборвана, большинство персонала в домах ребенка не имеет ни малейшего понятия. Но есть люди, которые могли бы их этому научить. Они работают в "Зеленой дверце". Увы, без поддержки своего проекта помочь другим они не в состоянии. Но у принимающих российской "Зеленой дверцы" есть повод для надежды. Это начинающие мамы, которые, не приняв методику Дольто вначале, возвращаются со словами: "А знаете, вы были правы". Это означает, что, возможно, необходимость в Зеленом доме когда-нибудь поймут и все остальные.
2005