Волна студенческих волнений охватила Поволжье, Урал, Дальний Восток. Когда бастовали пенсионеры, студенты были заняты сессией, теперь выяснилось, что монетизация серьезно затронула и их права. В Благовещенске, например, в первую очередь студенты потребовали снизить цену единого проездного. Эпицентром события стала Москва, где у Белого дома собралось несколько тысяч студентов, приехавших в столицу из 12 регионов. Основные лозунги митингующих: «Отказ от идеи всеобщего платного образования», «Не допустить приватизации государственных вузов», «За стипендию на уровне прожиточного минимума». Главный организатор митинга — Российская ассоциация профсоюзных организаций студентов (РАПОС). Выплеснувшее свое негодование на улицы молодое поколение особенно возмущалось, что не выполнено обещание Владимира Путина повысить стипендии с 1 апреля на 100 рублей.
Чиновники в регионах в целом согласны, что требования митингующих против мизерных, нежизнеспособных стипендий справедливы. Но, сочувствуя голодающим студентам, они кивают на правительство страны. В Нижнем Новгороде на волнения откликнулся министр образования и науки Нижегородской области Сергей Наумов: «Все, что можно, мы в своем регионе сделали, — заявил он, — больше ничего не можем, у нас просто нет такого бюджета. Вопрос повышения стипендии в компетенции федеральной власти». Дифференциация стипендии длится второй год. Но размер стипендии по-прежнему составляет 400 рублей в месяц. По сути, это нарушение российского законодательства. В Законе об образовании указано, что размер стипендии студентов, обучающихся на дневном отделении вузов, должен составлять не менее суммы, равной двум минимальным размерам оплаты труда. На сегодня это 1440 рублей.
**************************
Распределение вузов по трём категориям - национальные университеты, региональные и отраслевые вузы - вызывает много споров. Пока Министерство образования и науки не разработало критерии отнесения высшего учебного заведения к той или иной группе. Национальные университеты получат право самостоятельно определять политику своего развития, например, они смогут решать, переходить ли им на систему бакалавриата-магистратуры, определять круг и программу экзаменов. Второму эшелону будут оплачивать подготовку бакалавров и магистров, а университеты третьего уровня, вероятно, смогут готовить только бакалавров Глава Министерства образования и науки утверждает, что будет проведено ранжирование на основании чётких и всем понятных критериев, и университеты смогут переходить из одной лиги в другую. Так уж ли необходимо делить вузы на три "лиги", как скажется нововведение на финансировании высших учебных заведений? С этими вопросами «Парламентская газета» от 14 апреля обратилась к ректорам вузов и депутатам.
Виктор Садовничий, ректор МГУ им. М.В. Ломоносова: «Я против того, чтобы какие-то университеты поддерживались, а какие-то получали меньше поддержки за счет перекачки средств. Министр говорил, что надо постепенно создавать критерии национальных университетов. Что он имел в виду? Он имел в виду то, что есть университеты, которые задают планку, разрабатывают учебные планы, стандарты, пишут учебники, проводят переквалификацию. Но не каждый университет может вести полноценную переподготовку кадров. Среди вузов есть и те, где такой потенциал есть и его надо развивать. Значит, им надо дать возможность, они должны иметь шанс выиграть грант, конкурс, победить в программе за право это делать. Нужна четкая система критериев, по которой будет объективно оцениваться работа университетов. Если они удовлетворяют таким критериям, их надо оберегать. Но, конечно, не за счет других. Неужели наша страна такая, что надо забрать у какого-то университета деньги и поддержать другой?»
Николай Кудрявцев, ректор Московского физико-технического института (ГУ): «Стоит ли делить вузы на белые, серые и черные? Я считаю, что дифференциация вузов - это констатация уже свершившегося факта. Но система должна быть такой, чтобы молодой человек мог поступить в престижный вуз без учета содержимого кошелька его родителей. В самой идее ничего плохого нет, все дело в исполнителях и ее дальнейшей реализации. Но сделать все надо так, чтобы талантливые ребята могли найти дорогу в вуз, иначе у нас не будет движения вперед. Вообще если собрать вместе некое число авторитетных людей, попросить каждого из них написать список вузов тайно, а потом сравнить списки, уверен, названия многих вузов совпадут. Двадцатка сильных вузов будет определена быстро».
Евгений Бунимович, председатель Комиссии по образованию Московской городской Думы: «Идея не нова. Я заканчивал мехмат. Это не значит, что я плохо отношусь к выпускнику провинциального педагогического вуза, нет, это очень полезная, нужная деятельность, но математику там преподавали по-другому, чем на мехмате. И в том, чтобы признать этот факт, нет ничего страшного. Более того, этот факт принят всеми, кроме нас самих. На сегодняшнем этапе я отношусь к предложению министра с большой опаской, потому что это означает еще одну попытку сокращения финансирования наших отраслевых вузов, не самых лучших, но вполне нормальных. Если же министерство наплодило вузы, которые не соответствуют понятию "вуз", я имею в виду и государственные, и негосударственные, в которых просто можно купить диплом, то это вопрос к министерству. У них есть федеральная служба, так закройте тот университет, который не является университетом. При чем тут вопросы финансирования? По факту я считаю, что те, кого они аккредитовали, являются нормальным учебным заведением. Если они неправильно аккредитовали - это вопрос к ним.»
***************************************
Сейчас в России очень активно занимаются возрождением былых принципов профильного образования – связанного с конкретными профессиями или отраслями, в том числе и вышеперечисленными. Во многих средних учебных заведениях открываются специальные классы с уклоном в экономику, менеджмент, гуманитарные дисциплины. Некоторые вузы готовы помогать школьникам в подготовке к поступлению. Государство намерено подвергнуть профильную подготовку школьников и студентов четкому учету и ориентироваться при этом на развитие российской экономики и рынка труда, сообщает газета «Московские новости» от 8 апреля.
Такой широкий интерес к профильному образованию не случаен. Российские вузы ежегодно выпускают около 1,1 млн. специалистов по 350 специальностям. Однако в среднем по стране лишь 50% выпускников устраиваются работать по полученной специальности. Это в среднем, но в некоторых регионах до 80% выпускников навсегда забывают о полученной профессии, едва защитив диплом.
Получить образование, связанное с экономикой, финансами или коммерцией, для школьника сейчас не просто легко, а очень легко. Причем выбирать можно и по престижности, и по близости к дому, и по доступности: ромимо вузов широкого профиля, типа Московского университета, Университета дружбы народов, университетов в других городах России, существует несметное количество университетов и институтов (как старых, так и открытых в последние годы), специализирующихся на преподавании и изучении именно экономики и финансов. Это и Экономическая академия им. Плеханова, и Государственный университет управления, и Московский государственный университет экономики, статистики и информатики, и МГИМО, и многие другие.
Гостиничное, ресторанное и туристическое хозяйство - для нашей страны новое и пока несколько экзотическое образование. Хотя уже существуют учебные заведения, подобные Институту туризма и гостеприимства при Московском государственном университете сервиса, Институту ресторанно-гостиничного бизнеса и туризма при Московском государственном университете коммерции, Международному институту гостиничного менеджмента и туризма при Московском государственном университете экономики, статистики и информатики и даже Инженерно-экономическому институту (экономика и управление на предприятии (гостиничное, ресторанное и туристское хозяйство) при Российской экономической академии имени Плеханова.
У школьников, собирающихся специализироваться в этом виде деятельности, есть возможность заниматься в специальных лицейских классах. В них читаются лекции, ведутся семинары, в том числе семинары-тренинги, выездные занятия, учебные экскурсии по таким проблемам, как введение в туризм, основы экскурсоведения, основы туроперейтинга, организация путешествий, география туристских центров. Здесь же даются дополнительные занятия по английскому языку, формируются навыки работы на компьютере. Любой школьник может самостоятельно выбрать предметы для углубленного изучения.
Второе высшее образование в сфере мировой экономики и финансов, а также гостиничного, туристического и ресторанного хозяйства сейчас также доступно, как и первое, а наличие двух дипломов у соискателя вакансии всегда нравится работодателю. Почти любое учебное заведение, которое дает высшее образование, может предложить и второе высшее образование по всем этим специальностям.
Второе высшее образование всегда платное. Большинство вузов предлагает несколько форм обучения - дневную, вечернюю, очно-заочную и даже экстернат. А некоторые специальности можно изучать и дистанционно в лучших учебных заведениях других городов и стран. Вступительные экзамены, как правило, сдавать не требуют, но обязательно проводят тестирование или собеседование с абитуриентами. Для поступления необходимо иметь документ о первом высшем образовании, необязательно по профилю.
Но нужно иметь в виду, что некоторые вузы устанавливают ограничения и принимают только тех, кто окончил государственный или аккредитованный коммерческий вуз. В некоторых профильных государственных учреждениях абитуриентов принимают только по письму организации, оплачивающей обучение. К таким учебным заведениям относятся: Всероссийская академия внешней торговли, Московский институт международного бизнеса, Академия народного хозяйства РФ при Президенте РФ и некоторые другие. Однако если есть свободные места, то могут принять и человека со стороны.
*****************************
Сегодня по городам и весям страны скитаются более 700 тысяч детей-сирот, сообщает на страницах «Российской газеты» от 12 апреля Сергей Фридинский, заместитель Генерального прокурора России. Это много больше, чем их было в конце Великой Отечественной войны. Добавьте сюда более чем миллионную армию безнадзорных детей, и истинная картина бедствия станет катастрофической. Как мы до этого дожили, как случилось, что опустошительная война оставила после себя сирот меньше, чем "мирные" перемены наших дней? В Государственной Думе состоялись парламентские слушания по одной из самых болезненных проблем - обездоленному детству.
В конце 90-х, когда детская беспризорность достигла оглушительного размаха, Госдума приняла закон "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних". Документ определил так называемые органы системы профилактики, их функции, задачи и полномочия. Профилактику возложили на органы внутренних дел, социальной защиты и образования, а также ряд других ведомств и организаций. Ключевая, координирующая роль была закреплена за Комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав. Но она вспоминала о своих подопечных лишь от заседания к заседанию, а год назад вообще прекратила существование. Не зря бытует пословица, что у семи нянек дитя без глазу. Упрямая статистика и прокурорские проверки говорят об одном: дела год от года идут не лучше, а хуже. Вот что сообщает Главный информационный центр МВД: в 2004 году за разные прегрешения в милицию были доставлены 1 миллион 115 с половиной тысяч несовершеннолетних.
Кто эти дети? Более 400 тысяч - из неполных семей, свыше 50 тысяч растут без родителей, а 12 с лишним тысяч не имели ни опекунов, ни попечителей. Армию уличных оборванцев пополнили еще 204 тысячи беспризорников, вновь выявленных милицией. В других ведомствах - другие цифры и другие критерии учета. Главный информационно-вычислительный центр Рособразования приводит свою статистику: за учебный год выявлены 142 тысячи сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, из них более 39 тысяч устроены в дома ребенка, воспитательные и лечебные учреждения. А есть еще статистические данные органов социальной защиты населения. Сколько же одних и тех же детей учтено различными ведомствами, а сколько их прошло мимо учета? Никто не скажет, потому что у нас нет единого банка данных и нет статистики, которой можно доверять. Ведь, по данным СМИ и других источников, у нас беспризорной вольницы уже не два, а почти 4 миллиона. И с такими вот кривыми инструментами мы пытаемся оздоровить этот слой общества?
Начиная с 2002 года Генеральная прокуратура ставит вопрос о необходимости создания единого банка данных и выработки единых критериев учета. Однако ни законодатели, ни исполнительная власть, в частности МВД, минздравсоцразвития, минобрнауки, не предпринимают ничего, ограничиваясь лишь констатацией проблемы. Объяснение, как правило, одно: у каждого ведомства своих "профильных" забот полон рот, а тут еще подвальные бродяжки... К проблеме беспризорности вплотную примыкает не меньшая беда малолетних, оказавшихся без попечения родителей. Сегодня на каждого беспризорника приходятся по 2-3 безнадзорных ребенка. Их родители забыли, что есть такая обязанность - растить детей. И, что характерно, никакой ответственности за это они, как правило, не несут. Нельзя сказать, что наш закон безмолвствует. В нем определены нормы материальной, административной и даже уголовной ответственности, но она настолько мягкая, что всерьез никого не сдерживает.
Миллионная армия маленьких изгоев уже сегодня представляет большую опасность для общества. Предоставленные себе, подростки впитывают идеологию социального дна, где жестокость, насилие и протестное поведение становятся стилем жизни. Удельный вес детских преступлений в общей структуре преступности начиная с 1999 года растет как на дрожжах. В 2004 году малолетними было совершено более 154 тысяч преступлений. В их числе - бесконечная череда тяжких уголовных преступлений, в том числе разбоев, грабежей и убийств, совершенных с особым цинизмом и жестокостью. Трудно и боязно даже представить, что будет еще через десять лет, когда вся эта стая несовершеннолетних преступников вырастет, окрепнет и осознает себя реальной физической силой. Кому в наследство мы готовимся передать страну?
Естественно, встает извечный российский вопрос: что делать? Прежний путь размазывания ответственности по десятку министерств и ведомств во главе с межведомственной комиссией доказал свою полную несостоятельность. На наш взгляд, нужна консолидация усилий и нужен орган, наделенный не только реальными административными правами, но и финансовыми возможностями. Давайте вспомним свою отечественную историю. После Первой мировой и Гражданской войны страна, можно сказать, едва дышала, все было разбито и разрушено дотла. На фоне общего горя язва беспризорности стала особенно зияющей. Решение проблемы поручили самому влиятельному и могущественному на тот период ведомству - ВЧК. Не будем вдаваться в оценку действий чрезвычайки. Но как бы к ней ни относились сегодня, факт остается фактом: проблема беспризорности в значительной степени была решена. Причем решили ее не столько конвоиры с винтовками, сколько талантливые педагоги и организаторы, такие, как Макаренко.
Теперь иные времена, но и страна совсем другая - с неизмеримо большими возможностями. Значит, дело лишь за политической волей и хорошей организацией. На наш взгляд, надо создать самостоятельную федеральную службу по делам несовершеннолетних, наделив ее всеми полномочиями наравне с другими федеральными службами. Под ее опеку передать детские дома, многие из которых сегодня влачат жалкое существование под присмотром, а точнее, по недосмотру местных властей. Сошлюсь лишь на один пример. Правоохранительные органы провели в 2004 году акцию "Образование", направленную на выявление взяточничества, пресечение хищений и нецелевого использования бюджетных средств, выделенных по линии Министерства образования и науки РФ. В образовательных учреждениях выявлено почти три с половиной тысячи преступлений, возбуждено около двух с половиной тысяч уголовных дел, сумма ущерба от преступной деятельности зашкалила за 16 млн. рублей. Если в школах творится такое, что говорить о детдомах? Кое-где там царит удушающая атмосфера бедности и криминала, причем не только детского. А это - питательная среда для рекрутирования молодых, но искалеченных душ уже во взрослую преступную среду.
Отдельного обсуждения требует судьба детских исправительных колоний или специальных учебно-воспитательных учреждений закрытого типа, где содержатся малолетние преступники. Но самое главное, новая служба должна будет принять под свое крыло всю более чем миллионную рать маленьких бродяжек, оставшихся без угла и без родителей, отбившихся от своих домов или сбежавших от непутевых пап и мам, лишенных родительских прав. Куда их собирать? Очевидно, что имеющихся детских домов и других учреждений на всех не хватит, да и не всегда приживаются малолетки, хлебнувшие пьянящей вольницы, в учреждениях со сложившимся строгим укладом жизни. Наверное, есть смысл вспомнить былой опыт и возродить на ином качественном уровне "республику Шкид". Что это будет: сеть трудовых гимназий? Даже во времена Макаренко, будучи колонией, она называлась "школа им. Достоевского", так что дело не в названии, а в сути. Нет причин сомневаться, что в нашем обществе найдутся одаренные педагоги, своего рода подвижники, которые смогут создать в этих домах и домашний уют, и особую атмосферу детского братства, и интерес к уважаемым профессиям.
«Заранее предвижу вопрос: все это хорошо, но реализация идеи потребует немалых средств. Где взять деньги? – задается вопросом Сергей Фридинский. – Я мог бы назвать адреса, но отвечу по-иному. А где мы будем брать средства, когда бесприютная малолетняя часть общества через несколько лет перекочует в тюрьмы? Разве будет дешевле - кормить массы арестантов, охранять, лечить и содержать, равняясь на евростандарты? Этот поток из подвалов за решетку уже идет, только мы пока смотрим на него в розовых очках и изобретаем разные уловки, чтобы не пугала действительность». Например, декриминализировали часть преступлений, предусмотренных ст. 158 Уголовного кодекса РФ (кража), и перевели ее в разряд административных правонарушений. Это один из основных видов беспризорной преступности. Но, подрастая, вчерашние малолетки начинают не только воровать по-крупному, но и грабить, поскольку ничему иному многих из них в жизни не обучили, а кушать хочется каждый день.
Тревожные цифры приводит статистика: на протяжении последних пяти лет растет криминальная активность детей в возрасте до 14 лет, с которого по нашим законам можно привлекать к уголовной ответственности. Почти 100 тысяч преступлений совершено в прошлом году такими подростками, этот резерв малолетних правонарушителей практически равен числу несовершеннолетних, привлеченных к уголовной ответственности. Вот он - источник будущих сидельцев. Характерно, что такая тенденция прослеживается в большинстве регионов России. Она опасна еще и тем, что подростки, имеющие криминальный опыт, уверуют и в свою безнаказанность, поскольку смогли избежать уголовной ответственности в силу малого возраста либо амнистий. Совершенно очевидно, что нынешние нормы права, взятые из прошлого периода жизни в условиях чрезвычайной ситуации с брошенным детством, требуют обновления. Мы продолжаем примерять изношенный кафтан и латать в нем дыры. Беда никогда не уходит сама по себе, болезнь не отступает без лечения, сколько ни загоняй ее внутрь. Проблема беспризорности наболела, и решить ее можно лишь радикальными средствами. Делать вид, что она не так страшна, уже нельзя, делает вывод заместитель генпрокурора России.
2005