16 самостоятельных государственных высших учебных заведений и 11 филиалов таковых функционировало в Новосибирской области на начало нынешнего (2004-2005) учебного года, сообщает газета «Советская Сибирь» от 13 января. Обучались в них 158,4 тыс. студентов — на 0,2 тыс. (0,1%) больше, чем в начале предыдущего учебного года.
В том числе на дневных отделениях — 79,6 тыс. (51%), вечерних — 5,1 тыс. (3%), заочных — 71,7 тыс. (46%) студентов. Более половины из них (94 тыс.) — женщины. Обучали всех этих студентов 6,9 тыс. штатных вузовских преподавателей плюс 2,9 тыс. штатных совместителей. 11% из общего числа штатных преподавателей — доктора наук, 42% — кандидаты наук. Однако принятых в государственные учебные заведения в 2004 году — а это 38,4 тыс. человек, — оказалось на 0,5 тыс. (на 1,3%) меньше, чем было принято в 2003 году. При этом число тех, кто обучается с полным возмещением затрат на обучение (на всех отделениях государственных вузов), не изменилось: 96 тыс. студентов (61,4%). Cвыше трети (28,6 тыс., или 35,9%) студентов дневного отделения получали стипендии или другие выплаты за счет стипендиального фонда. А общежития предоставлены были 21,3 тыс. студентов (из 27 тыс. нуждающихся в них).
Что касается выпуска подготовленных вузами специалистов, то в 2004 году он составил 26,9 тыс. человек. По сравнению с 2003 годом это на 1,9 тыс. человек (на 7,6%) больше. Из общего выпуска специалистов государственных вузов получили диплом бакалавра 2,7 тыс. (10%), диплом специалиста с высшим образованием — 23,6 тыс. (88%), диплом магистра — 0,5 тыс. (2%). Из общего числа выпускников вузов — российских граждан, обучавшихся за счет бюджетных средств на дневной форме обучения, получили направления на работу только 30,9% (против 32,4% в 2003 году).
Что же касается государственных средних специальных учебных заведений, то их в Новосибирской области на начало 2004/2005 учебного года функционировало 57 в качестве самостоятельных и 7 — филиалов. В том числе 27 колледжей. Из общей численности студентов ссузов 22,9 тыс. (43,2%) обучалось за счет средств федерального бюджета, 7,7 тыс. (14,6%) — за счет средств бюджетов субъектов Российской Федерации, 2,3 тыс. (4,3%) — за счет средств местных (муниципальных) бюджетов и 20,1 тыс. студентов (37,9%) — по договорам с юридическими и физическими лицами с полным возмещением затрат на обучение.
В 2004 году 15,4 тыс. студентов дневного отделения (в 2003г. — 16 тыс.) получали стипендии и другие выплаты за счет стипендиального фонда. Из нуждающихся в общежитиях 8,5 тыс. студентов проживали в них 6,2 тыс. (73%). В 2004 году в средние специальные учебные заведения было принято 18,9 тыс. человек (на 0,8 тыс., или на 4,1% меньше, чем в 2003г.), в том числе на дневные отделения — 14,1 тыс. Конкурс в средние специальные учебные заведения составил 1,5 человека на место (в 2003 г. — 1,6 человека).
Итак, как в высшие, так и в средние учебные заведения области прием в нынешнем учебном году оказался меньше, чем в предыдущем. Но, судя по статистическим данным, аналогичная ситуация и с их «резервом» — учащимися общеобразовательных учебных заведений. На начало нынешнего учебного года в НСО функционировало 1223 таких заведения. В них обучались 305,2 тыс. учащихся. В том числе в государственных дневных общеобразовательных школах — 291,5 тыс. (на 6,6% меньше, чем в 2003 году), в негосударственных — 1,6 тыс. (на 11,1% меньше).
Из общего числа государственных дневных общеобразовательных учреждений 92 (7,9%) — школы с углубленным изучением отдельных предметов, 18 (1,6%) — гимназии, 17(1,5%) — лицеи, 32 (2,8%) — школы для детей с ограниченными возможностями здоровья. На том же уровне, что и в 2003 году, осталось число вечерних общеобразовательных школ (54) и количество обучающихся в них детей 12,1 тыс.). Аттестат об основном общем среднем образовании получили в 2004 году 38,8 тыс. человек (на 7,5% больше, чем годом ранее). В том числе 38,6 тыс. учащихся государственной школы, 0,2 тыс. человек — негосударственной. Аттестат о среднем (полном) образовании получили 28,4 тыс. человек (на 4,2% больше).
«Учительская газета»
Выступление министра обороны России Сергея Иванова всколыхнуло страну. И хотя министр пока конкретно ничего не сказал об отмене отсрочек от призыва для студентов, российские вузы бьют тревогу. Ведь совершенно ясно: самое большое количество отсрочек связано с обучением в вузах. Особенно остро эта проблема коснется высших учебных заведений технического профиля, где большинство студентов — представители сильного пола. «Учительская газета» от 18 января – о том, как относятся к этой идее ректоры российских вузов.
Виталий ХИМЕНКО, первый проректор Санкт-Петербургского государственного университета аэрокосмического приборостроения: «Не ошибусь, если скажу, что мое мнение созвучно мнению большинства вузовских представителей: отмена отсрочки от призыва в армию сломает всю систему образования. Вернее, значительно исказит ее. На мой взгляд, нужно прежде всего по-новому формировать саму армию, делать ее более профессиональной. Если оставлять ее прежней и призывать всех подряд, то что, собственно, меняется? К тому же неясно, будет ли человек, отслуживший в армии, продолжать образование? Захочет ли он это делать? Сегодня отсрочку от призыва в армию получают те, кто обучается на очном отделении и кто после окончания института поступает в аспирантуру и занимается научной деятельностью. Причем отсрочку эту даем не мы, а военкомат. Если человек отправляется служить сразу после школьной скамьи, то о непрерывности образования можно забыть. Армия, как мне кажется, должна сегодня акцентировать внимание на реформах в собственном стане, дабы менялось в обществе отрицательное отношение к ней».
Геннадий ГЕРИНГ, ректор Омского государственного (классического) университета, профессор, доктор физико-математических наук: «Преподаватели, ученые всегда считали, что перерыв в получении образования не лучшим образом сказывается на его качестве. Подобный эксперимент уже был в СССР, когда в 80-х годах студентов вузов забирали в армию со второго-третьего курсов. Возвращались не все, и это, может быть, даже неплохо. Парни становились старше, получали жизненный опыт, переосмысливали свой выбор. Хотя, к сожалению, выбор этот иногда делала сама жизнь. Хорошо еще, если ребята меняли «мирную» профессию на военную карьеру, было и такое. Многие просто обзаводились семьями — значит, нужен был заработок, учеба отходила на дальний план. Но тем, кто возвращался, было очень трудно. Это, кстати, тоже отпугивало. «Солдаты» долго адаптировались. Им ведь нужно было не только за короткий срок дойти до ранее достигнутого уровня, но и подняться выше, чтобы догнать товарищей и учиться дальше. Не уверен, что столь резкие перепады судьбы положительно влияют на молодежь. В 80-х, когда проходил эксперимент с отменой отсрочки, я был деканом физического факультета. Убежден, что утрата непрерывности обучения — большая беда. Физический факультет требует хорошего математического базиса. Это как в спорте — нужно постоянно тренироваться. После долгого перерыва материал уже не воспринимается. Человек, мозг которого два года отдыхает, вряд ли покажет высокие результаты».
Проблему сокращения числа отсрочек от призыва в последнее время не раз поднимали представители обеих палат парламента, военного ведомства и Минэкономразвития РФ. Причем предлагается не просто призывать студентов, но и с 2008 года сократить срок службы: по первому варианту — до года, по второму — до 6-9 месяцев. И тем не менее большинство ректоров, зная все эти предложения, считают утрату непрерывного образования большой бедой. И вряд ли ее смогут компенсировать даже те льготы по поступлению в вузы, которые сейчас предлагает Минобороны. Кроме того, очень важно, на наш взгляд, изменение самой армии. Будь она такой, как, скажем, в европейских странах, возможно, тогда бы у нас, как и в Израиле, молодые юноши и девушки рвались служить. А пока что матери не могут быть уверены даже в том, что их сыновья, «отслужив как надо», вернутся домой живыми. И, конечно, особым должен быть подход к вузам культуры и искусства, к тем самым «балалаечникам», о которых так снисходительно отозвался министр обороны Сергей Иванов.
«Новая газета»
Начиная обсуждение проекта реформ «социальной сферы» России, «Новая газета» от 17 января публикует фрагменты круглого стола в редакции. В обсуждении участвуют: Евгений БУНИМОВИЧ – поэт, заслуженный учитель РФ, председатель комиссии по образованию Московской Думы. Владимир ТОЛСТОЙ – директор музея-заповедника «Ясная Поляна». Дмитрий БАК – профессор РГГУ, зам. директора Института европейских культур.
«Главная опасность происходящего сейчас: каждый наивно думает, что проблема реформ — только его проблема, случайность в его сфере. И нам следует понять главное: происходящее совершенно системно. И суть проблемы — в масштабе. В системности подхода к переделке потенциала человека. Сегодня в Европе, Америке подобного быть не может. Я не представляю себе политиков, которые в здравом уме могли бы говорить о введении частичной платности среднего образования. Даже высшее становится бесплатным: в Германии, во Франции, в Греции. Правозащитникам пора добавлять к защите меньшинств защиту большинства, которое лишается прав на образование, на медицину, на культуру. А права эти записаны в Конституции РФ. Глава 1. Статья 7: «Российская Федерация — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». И статья 2 из той же главы: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства».
«Министр образования на правительстве сказал, что наши школьники перегружены на 25% по сравнению с другими странами. И мне было неловко: это недобросовестный подсчет. Подсчитана недельная нагрузка. Но у нас каникулы на две недели длиннее, чем в большинстве стран. А уроки, кстати, у нас короче. Да, надо давать больше профильных знаний. Но принцип самым циничным образом изменяется. Государство будет финансировать только стандарт образования. Стандарт уменьшают на 25%. За дополнительные предметы будут платить родители. Если захотят и смогут… Но минимальный стандарт обозначает минимум знаний. И больше ничего».
«Есть специализированные школы — математические, языковые. Есть школы здоровья для ослабленных детей. Их оплачивает бюджет. Теперь он прекратит это делать? Финансировать углубленное математическое образование не значит баловать ребенка. А значит, что ребенок будет больше пахать. Инвестиции в образование чуть не самые окупаемые. Но это вещь долгоиграющая. А у нас такая эффективность: в пятницу вложить — в понедельник получить. Получить эффект в перспективе в голову не приходит. Главное — сегодня успеть добежать до канадской границы… «Нерентабельно» отдать подвал под студию? Самое рентабельное — поселить в этом подвале наркодилера. А школы здоровья? Там каждый стоит государству столько, сколько стоят пять детей в обычной школе. Теперь нам предлагают, чтобы за четырех из пяти платили родители. Но кто сказал, что именно в богатой семье родится ребенок с проблемным здоровьем? И кто сказал, что именно в богатой семье родится одаренный ребенок?»
«Ребенок из нижнего социального слоя может сделать карьеру только через образование. Если мы, конечно, говорим о карьере порядочного человека через созидание. А не исходим из романов типа «Милый друг». Но по новым правилам этот ребенок, хоть семи пядей во лбу, сразу попадает в категорию, которую школьники называют «отстой». Он просто с самого начала будет учиться в другом классе, нежели те, чьи родители могут платить за дополнительное обучение. За кружки. За английский другого уровня. За музыку. То есть сегрегация начнется с первого урока в первом классе. Ситуация разрыва в доходах чудовищная — и все это знают! Вместо того чтобы его нивелировать, мы его закрепляем за новыми поколениями. Таким образом мы абсолютно консервируем ту элиту, какая есть сегодня. В собственном соку, с нынешним ее набором знаний, генов, возможностей. А остальным — выход только на улицу? Тогда уж, скорее всего, выход в мрачных, озлобленных коричневых тонах. Так создается, закладывается тупиковый вариант общего будущего».
«Госбюджет предусматривает для доцента и профессора сумму в сто долларов. Идут добавки за степень — разумеется, копеечные. Сотрудник высшей школы с начала 1990-х железно поставлен перед необходимостью работать где-то еще. При таком «естественном отборе» первым погибает Чарльз Дарвин: он сохранит статус, но не сможет потратить тридцать лет на классификацию видов. Сами мысли «о фундаментальном прорыве» уже начали казаться роскошью. Год учебы — примерно 2000 долларов. Если речь об иногороднем студенте, то удвойте расходы семьи. При этом в России есть не только Москва и Петербург. Дело и в детях самых бедных слоев, и в детях тех, кого мы сегодня называем интеллигенцией. Особенно губернской, уездной интеллигенцией! У них «семейный образовательный уровень» выше. А материальный — ничуть. То есть они тоже сразу попадают в отстой. Большинство вузов из «федерального списка» — в Москве и Петербурге. Как губернская интеллигенция с ее 100—200-долларовыми зарплатами сможет содержать «своих студентов» в столицах? Дети их, важная часть потенциала страны, останутся в замкнутом пространстве регионов. И снова будет углубляться тотальное неравенство. Плюс к тому — географически».
«На высшее образование в бюджете РФ заложено примерно 0,66%. В Европе — примерно 3% бюджета. Я не говорю, что нужно столько же денег. Но хоть такой же процент. Академик Арнольд подсчитал: все годичное содержание отделения математики РАН обходится дешевле одного танка. И у нас при этом мировой приоритет математического образования. Отменены льготы сельским учителям по Закону об образовании.
И мы это узнаем постфактум, как тайну. Вдруг в конце августа непостижимым образом быстро принимают новые редакции важнейших законов. Кто?! Кто отчекрыжил социальные гарантии в Законе об образовании, в Основах законодательства о культуре? Собрались, нажали на кнопку — и приняли целый пакет законов по социальной сфере. Одним нажатием кнопки изменили сотни российских законов, в которые вносились сотни поправок. Их физически не то что обсудить — боюсь, что прочесть было невозможно! И эти поправки полностью изменили суть законов об образовании и культуре. А как проекты готовились? Министра образования спросили на правительстве: что же будет со специальным образованием? И он стал рассказывать про профессиональное образование. То есть спрашивали про образование детей-инвалидов, а он стал рассказывать о ПТУ. Видимо, не владея базовой терминологией отрасли.Вот что означает пакет реформ социальной сферы, подготовленный в Минэкономразвития. Просто потеряли целую сферу! А спецшколы — наши бесплатные гимназии? Приоритет математического образования опирается на сеть ФМШ. С конца 1990-х, по данным Гете-Института и Британского совета, подростки из России лучше всех в мире сдают на «языковые сертификаты». Это заслуга сотен «немок» и «англичанок» со 100-долларовой получкой из спецшкол Москвы, Самары, Краснодара, Иркутска… Пока Москва может финансировать свое дополнительное образование, она будет это делать. Но в дотационных регионах все лицеи, гимназии и прочее становятся платными. Нормативы для одаренных детей у нас в 2004 году отменены на федеральном уровне. Именно в бедных областях РФ обучение всей тяжестью ляжет на семьи».
«Комсомольская Правда»
Который день ваш ребенок будто сам не свой. Раньше он легко вставал по утрам и, даже не дожевав бутерброд, на всех парусах летел в школу. Теперь же, чтобы вытащить сына из постели, у вас уходит полчаса. Почему? У ребят разного возраста причины не идти в школу могут быть разные. Они связаны с физиологическими особенностями организма, говорит газета «Комсомольская Правда» от 24 января.
Первоклашки - самые благодарные ученики. Они очень активные, любознательные и редко ленятся. Поэтому, если вы на протяжении нескольких дней и даже недель выводите ребенка на улицу с истериками, у него явно серьезные проблемы. Для первоклассника школа - новый этап жизни. И не всегда малыш может спокойно и безболезненно поменять образ жизни. Первые месяцы он с нетерпением ждал каждое утро, а теперь вы тащите его на уроки силком, битый час проводите в уговорах и опаздываете на работу. Скорее всего, мотивация, которая вроде бы отличала ребенка, была чисто внешняя. «У меня самый красивый в классе портфель. Я взрослый. У меня ручка, как у папы», - думал про себя ребенок. Теперь же он осознал, что школа - это не только красивые пенал и тетрадь. Важна еще и внутренняя мотивация: ребенок должен хорошо себе представлять, зачем нужны школа и знания. Если он пока этого не понимает, стоит позаниматься со специалистом.
В 7 - 10 лет детям важно, как оцениваются друзьями и взрослыми их достижения в учебе. У учеников начальных классов желание заниматься - возрастная норма. Поэтому, если ребенок капризничает уже не первую неделю, плохо спит по ночам, с неохотой собирается на уроки, первым делом поговорите с учителем, пообщайтесь со школьным психологом, выясните какова обстановка в вашем классе. Если изменить настрой ученика не удастся, обращайтесь к психологу. Наверняка у вашего отпрыска психологический срыв. Посмотрите, как заполнен дневник, есть ли в нем тревожные записи учителя. Посмотрите, как ведутся тетради. Один из признаков приближающейся усталости - изменение почерка: буквы пляшут по линейке, становятся неразборчивыми. Если ошибки в тетради глупые, много описок - ребенок рассеян из-за интеллектуальной перегрузки. Школьника может расстраивать его успеваемость. Вроде бы он старается, много занимается, но все равно получает плохие оценки. Постарайтесь снизить внешкольную нагрузку (дополнительные занятия, скажем, по языку или математике), добавьте в его режим больше спорта и развлечений.
Для подростков в школе на первое место выходит не учеба, а тусовки, одежда, престиж. Поэтому, если вам не удается спровадить чадо в школу, у него, скорее всего, проблемы в интимно-личностном общении со сверстниками. Подросток с нормальной психикой способен справиться с трудностями общения и без помощи психолога. Вы можете ему слегка в этом помочь. Ни в коем случае не читайте нотации. Подростков это раздражает. Если вы достаточно близки, постарайтесь вывести ребенка на доверительную беседу. Расскажите пример из своей жизни или из жизни друзей. Вместе посмотрите фильм про героя, которого не понимают окружающие. Обсудите, почему так произошло, как решить эту проблему. Вызовите в подростке чувство вины. К примеру, грустно скажите: «Если бы ты знал, как ты меня огорчаешь своими прогулами...» Пошутите и поприкалывайтесь вместе с ребенком. Например, можно написать такую записку: «Не знаешь, как дойти до школы? Спроси меня как!» Не пускайте проблему на самотек. Не стоит надеяться, что все разрешится само собой. Через неделю появится еще одна проблема - школьник пропустит много тем и будет заранее бояться необходимости «догонять» одноклассников. Если не получается уговорить ребенка мирными способами, сознательно устройте скандал. Тайком от ребенка пообщайтесь с классной руководительницей, поинтересуйтесь, конфликтует ли он с одноклассниками.
2005