В российских школах началась вторая четверть. Вполне возможно, что для многих частных учебных заведений страны она станет последней: с нового года государство не только прекращает финансовую поддержку негосударственных школ, но и лишает их льгот по аренде помещений и уплате налогов. О ситуации – газета «Новые Известия» от 10 ноября.
Похоже, что с идеей о доступном частном образовании в России придется попрощаться. Те представители среднего класса, которые хотели бы избавить своих детей от общеобразовательной школы, вряд ли смогут платить за приличную частную гимназию столько же, сколько очень состоятельные люди. А следовательно, дополнительные занятия языком, маленькие классы, логопеды, бассейны, специальные автобусы, – все это останется уделом узкого круга детей бизнесменов и политиков.
Российский закон «Об образовании» был признан ЮНЕСКО самым либеральным из всех мировых нормативных актов этой сферы конца ХХ века. Но либеральным – не значит хорошо финансируемым. Из года в год федеральный бюджет выделяет на школьное образование все меньше и меньше денег. Но, так или иначе, до последнего времени в законе существовало положение, по которому частные школы, прошедшие госаккредитацию, ежегодно получали бюджетную поддержку. В августе 2004 года в федеральный закон были внесены поправки, отменяющие с нового года государственное финансирование частных школ и налоговые льготы. Эти поправки прошли тихо и незаметно. Однако, когда дело дошло до принятия бюджета Москвы (сентябрь), проблема встала во весь рост. И чем ближе январь 2005-го, тем сильнее накал страстей в директорской среде.
По словам заместителя директора московской школы «Откровение» Юлии Корякиной, потери в среднем составят 25–40% бюджета негосударственной школы. Вырастут собственные затраты учебного заведения, которые неизменно отразятся на кошельках родителей. Уйдут в прошлое бесплатные завтраки для малышей, учебники, проездные. Зато придут арендная плата, налоги на имущество и многое другое. Поправки затронули в общей сложности 114 законов. И руководители многих частных школ до сих пор пока толком не знают, за что им еще придется платить. «Во что выльются законодательные поправки, станет ясно только в феврале 2005 года, когда мы получим все счета, – говорит Юлия Корякина. – Существует большая вероятность того, что негосударственные учреждения будут вынуждены поднять стоимость обучения до 30% . Если нет спонсора, все это финансовое бремя ляжет на родителей. В такой ситуации пострадает прежде всего недорогой сектор негосударственного образования, то есть школы, где обучение стоит 200–400 долларов в месяц.
Кстати, в этой ценовой нише находятся школы для детей-инвалидов, детей с различными нарушениями здоровья и развития, религиозные и национальные школы. По-видимому, кому-то понадобилось создать в стране английскую модель частного образования: когда есть немного очень дорогих школ. Все остальные, не элитные дети, ставятся в заведомо неравные условия». «Английская система частного образования применительно к нашей стране очень вредная штука, – считает директор Ассоциации негосударственных образовательных учреждений Александр Моисеев. – В Великобритании действует нормальная система государственного бесплатного образования. А у нас такой нет. Зато есть категория детей, которым не до изысков учебного плана. Многие ученики частных школ – это дети, вопреки сложившемуся общественному мнению, не из богатых семей. Это те, кому в силу тех или иных причин необходимо дополнительное внимание педагогов или меньшие по численности классы. Поправки к законам заставят поднять столичные школы стоимость обучения на 20 %, а региональные – на 50%. И другого выбора, кроме как вернуться в образовательные госучреждения, у учеников таких школ не останется. Для них это станет большой психологической травмой».
«Российская газета» Идея отмены льгот медалистам зародилась в министерстве давно, сообщает «Российская газета» от 10 ноября. Еще когда с одной из высоких чиновничьих трибун прозвучало: медали - это оценка, которую школа ставит себе, а не знаниям учеников. Намек читался легко - дескать, школы просто гонятся за статусом, ведь чем больше "золотых" и "серебряных" выпускников, тем априори лучше школа. С введением Единого государственного экзамена эти разговоры как бы получили "второе дыхание": ЕГЭ поставит всех в равные условия и надобность в льготах отпадет сама собой.
В большинстве случаев учредителем вуза является министерство образования и науки, следовательно, судьба медалистов целиком отдается в руки чиновников. Сама по себе медаль не исчезнет, уверяют разработчики проекта. Она останется как знак поощрения школьника за особые успехи в учебе. Возможно даже, что медали станут покрупнее, их можно будет повесить на стену и любоваться, как это принято за границей. Вот только свою драгоценную силу, дающую поблажку при поступлении в вуз, они потеряют. Если законопроект пройдет все чтения в Госдуме и будет принят, то выпускники-медалисты 2006 года станут последними, кто попытает счастья при поступлении в вуз по льготному сценарию. С 1 января 2007 года льготы исчезнут.
Разработан законопроект отнюдь не на пустом месте. К сожалению, статистика поступлений "золотых" абитуриентов в вузы показывает, что далеко не все медали "высшей пробы". По данным минобрнауки, из 118 тысяч выпускников, отмеченных главной школьной наградой, поступили всего 45 тысяч. Например, на ведущих факультетах МГУ им. Ломоносова число заявлений от медалистов практически совпадает с количеством бесплатных мест, а иногда и превышает их. На первом экзамене подтверждают свою "пробу", то есть сдают его на "отлично", и становятся студентами только пять(!) процентов абитуриентов. Остальным приходится вливаться в общий поток. Увы, но факт остается фактом: золотая медаль в наши дни утратила свой авторитет. В вузах на медалистов смотрят подозрительно - слишком часто результат экзаменов не соответствует золотому тиснению на аттестате. Ведь не секрет, что во многих школах ребят откровенно "тянут" на медаль. Известны случаи, когда после экзамена претендента срочно вызывают, чтобы что-то подчистить, подправить, пересчитать в итоговой работе.
Кстати, Закон РФ "Об образовании", принятый в 1992 году, не предусматривал льготы для медалистов при поступлении в вузы. Высшие учебные заведения самостоятельно устанавливали правила приема медалистов в зависимости от конкурса. По данным Министерства образования и науки РФ, число медалистов в это время было стабильным, а иногда их становилось даже меньше. Например, в 1992 году было выдано 45 тысяч медалей, а через два года - 30 тысяч. В 1996 году был принят Федеральный закон "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", который ввел эти самые льготы. И с этого момента количество медалистов стремительно пошло вверх: в 1996 году их почти 42 тысячи, а в 2003-м - уже 86 800. Причем только 38 процентов выпускников "золотой пробы" в состоянии успешно выдержать собеседование или профильные испытания. Кроме того по некоторым престижным специальностям, например юриспруденции, менеджменту, экономике, конкурс складывается только среди медалистов. В минобрнауки уверены: принятие нового законопроекта позволит большему количеству абитуриентов реализовать свое право на бесплатное высшее образование на конкурсной основе, как это записано в статье 43 Конституции РФ.
«Комсомольская Правда» Хочешь больше зарабатывать - учись! – советует газета «Комсомольская Правда» от 12 ноября. Все чаще заниматься приходится даже тем, кто уже не первый год работает. Недавно фонд «Общественное мнение» провел исследование на тему «Работа и заработки». Вот что выяснилось.
33 процентам работающих нравится то, чем они занимаются. И только 12 не удовлетворены «делом своей жизни». При этом столько же - 33 процента - проводят на основном месте работы 8 или больше часов в день. 19 процентов опрошенных признались: за последний год их заработок вырос, хотя и несущественно. У 22 процентов оплата осталась прежней. Почти 40 процентов тех, к кому социологи обратились с вопросом, пожаловались - нынешний оклад их не удовлетворяет (только 7 процентам работников получаемых денег хватает для удовлетворения всех своих запросов).
16 процентов работающих за последние три года повышали свою квалификацию. Большинство - 10 процентов - занимались на специальных курсах. 8 процентов за последние три года переучивались или получали новую специальность. Каждый четвертый (!) признал: чтобы зарабатывать больше, он готов освоить новую профессию или повысить свою квалификацию.
«Учительская газета»
Как показали исследования, которые Институт возрастной физиологии Российской академии образования проводил в 76 регионах России, более чем в 15 процентах школ нет медицинских работников. Вообще. Ни врачей, ни медсестер. И это не только сельские школы. Многие городские дети также проводят часть своей жизни в стенах, где ответственность за их здоровье несут педагоги. Правильно ли это? Какова роль медика в школе? Кто вообще ответственен за сохранность здоровья учеников? О проблеме – «Учительская газета» от 9 ноября.
Охрана и укрепление здоровья детей — задача не только школьного врача. Это общая задача всех педагогов образовательного учреждения. Это задача каждого учителя. Каждый должен понимать, что лично он организует свою работу с ребенком, создает условия для того, чтобы тот нормально рос, развивался и был психически и физически здоров. Учитель физвоспитания получает хорошую естественно-научную подготовку. Он изучает возрастные особенности развития ребенка и хорошо понимает, что его здоровье легко сорвать. А учитель математики или истории, особенно если он выпускник классического университета, не имеет таких знаний. Если такой предметник приходит в старшие классы — это еще полбеды. Но в начальную школу пришли учителя информатики, музыки, иностранного языка... Они не понимают, что такое рациональная организация учебного процесса, не знают, например, что 7-летний ребенок может непрерывно, интенсивно, направленно работать всего 10 минут.
Если мы хотим, чтобы ребенок закончил школу знающим, умеющим, думающим, готовым к жизни, мы должны давать себе отчет в том, какой ценой добиваемся этого. И если из школы выпускается законченный невротик, как бы он ни был обогащен знаниями, что бы он ни умел, к чему бы ни был способен, грош цена школе, которая его выпустила. Потому что больной человек в жизни все равно себя не реализует. Очень часто школа, что мучает ребенка перегрузками, имеет кучу всяких ингаляторов, проводит сеансы массажа или всем подряд дает на перемене кислородный коктейль. И считается: в школе имеет место здоровьесбергающая технология. И никто не понимает, что весь процесс организации обучения в ней вовсе не здоровьесберегающий.
В некоторых школах, где есть великолепные медицинские центры, есть парты, которые не соответствуют росту ребят, физкультурные залы плохо оборудованы... Так, может, лучше было бы потратить деньги не на медицинские приборы, а на парты по росту? И оборудовать спортзал? И не тренажерами, ведь по многим тренажерам нет рекомендаций, как на них работать с детьми. Не лучше ли использовать то, что уже имеет рекомендации? Или вот еще. В школах заколоченные форточки. Говоришь об этом с директорами, у них скучнеют лица. Но форточки в классах должны открываться каждую перемену! Поскольку объем кислорода в комнате, где находится много детей, рассчитан на 35-40 минут. И если на перемене форточку не открыть, у детей начинается гипоксия. Это ухудшает функциональное состояние мозга. И никакой медицинской процедурой восстановить это невозможно. Форточки должны открываться, парты соответствовать росту, освещение быть нормальным... Все должно быть организовано рационально. Иначе говоря, должны быть учтены все рекомендации санитарных норм и правил.
Когда говорят: у нас в школе три (или даже четыре) урока физкультуры, мы сумели организовать, нужно спросить, а душевые комнаты у вас есть? Или дети потные, мокрые идут на другие занятия? Очень важно понять, где приоритеты, в чем они. Мы не говорим, что три урока физкультуры не нужны. Но сначала обеспечьте душ. В чем состоит следующий блок рациональной организации учебного процесса? — В рациональной организации режима дня. Сейчас во многих школах перемены устраивают всего по пять минут. Времени же не хватает: в расписании восемь уроков! Или таким образом выходят из положения: уроки по 35 минут пересчитываются на 45. Якобы в расписании четыре урока по 45 минут, а на самом деле пять-шесть уроков по 35.
За последние 50 лет информационная нагрузка на ребенка возросла в сотни раз. Возьмем, например, объем информации, которую ребенок получает в такой области, как окружающий мир. Обо всем мы теперь говорим малышам. О генетике, о клонировании... Это не значит, что не надо. Но надо рационально распределить материал и давать его адекватно возрасту. Если мы хотим, чтобы ребенок справлялся с нагрузками, надо учитывать его возможности.
2004