За несколько лет, прошедших с начала школьной модернизации, в сознание обывателя успели внедриться разве что такие понятия, как "компьютеризация" и "единый государственный экзамен". Но обновление отечественной системы образования, рассчитанное до 2010 года, предполагает и перемены в финансировании всех уровней образования, и переход на штатно-окладную систему оплаты труда педагогов, и создание школьных управляющих советов, сообщает газета «Труд» №050.
Будут приняты новые школьные стандарты. Под ними подразумевается обязательный минимум знаний по математике, русскому языку, химии и другим общеобразовательным предметам, который государство по Конституции должно бесплатно обеспечить каждому гражданину. В последние годы на глазах у общества документы о стандартах рождались буквально в муках, подвергались жесточайшей критике, отправлялись на доработку и теперь, надо надеяться, действительно помогут повысить качество и устранить учебные перегрузки. Вводить стандарты начнут во всех 9-х классах с сентября 2005 года, а в 1-х, 5-х и 10-х классах - с сентября 2006-го. Сейчас завершается разработка новых обучающих программ, в марте министерство объявит конкурс на создание соответствующих учебников и учебных пособий. При этом школьным учителям волей-неволей придется подниматься на иной профессиональный уровень. Для этого весной в большинстве регионов планируют организовать специальные курсы повышения квалификации.
Ряд перемен коснется вузовской системы. К примеру, в законе о высшем образовании появится поправка, благодаря которой стипендиальный фонд, направляемый на материальную поддержку студентов, возрастет в пять раз. В федеральном бюджете на эти цели уже запланировано 800 миллионов рублей. Кроме того, в этом году в России, по аналогии со всеми развитыми странами мира, должна быть разработана система образовательного кредита с государственной гарантией. Такой кредит может иметь двойную пользу: во-первых, даст шанс способному, но небогатому молодому человеку получить хорошее образование, а во-вторых, заставит его выбрать именно социально востребованную профессию, которая по окончании вуза позволит без проблем вернуть кредит государству.
Осенью прошлого года наша страна примкнула к Болонскому процессу, цель которого - создание общеевропейской системы высшего образования. Участие в нем обеспечит признание российских дипломов за рубежом, и наоборот. Кроме того, наши студенты и преподаватели смогут беспрепятственно выезжать на учебу, стажировку, научную практику в любой выбранный ими вуз Великобритании, Франции, Германии, других стран. Но подписание Болонского соглашения налагает на Россию ряд обязательств. Одно из них - постепенный переход на общеевропейскую многоуровневую систему высшего образования. Принимая это условие, важно не растерять лучшие отечественные традиции. Некоторый опыт подготовки бакалавров и магистров уже накоплен в МГТУ имени Баумана, Томском политехническом университете. Министерство рекомендует и другим высшим учебным заведениям потихоньку апробировать принятую во многих странах вузовскую систему "зачетных единиц", "модулей", "рейтингов".
«Семья»
Недавно в Санкт-Петербурге провели массовые обследования школьников. И выяснилось, что за последние два десятилетия число детей со стойкой неуспеваемостью по русскому языку возросло вдвое. Если четверки или даже тройки - это успеваемость. А неуспеваемость, тем более стойкая, означает, что школьники месяцами, а может быть, и годами, получают двойки. Родной язык они не знают. И год от года неграмотных становится все больше. Сейчас - согласно обследованию - уже половина всех школьников города. О проблеме грамотности – газета «Семья» №12.
Учить русский язык ужасно трудно. Наш родной - один из самых сложных в мире, по трудности он соперничает с китайским и японским языками. То есть можно сказать, что нам всем в известной мере не повезло. Потому что владеть русским языком в совершенстве - не всякому под силу. Таких людей вообще крайне мало, все мы чаще или реже допускаем ошибки. Когда чужой язык учить приходится, то здесь вроде бы ошибки понятны и неизбежны. А уж родной-то язык всякий должен знать безупречно: если посчитать, то в школьном расписании больше всего уроков русского языка и литературы. Так почему выпускники школ делают столько ошибок и в устной речи, и тем более в письменной?
Причин тому несколько. Начнем с того, что знать язык - это знать правила, а также исключения из них, которые нужно помнить. Чем больше запомнил, тем грамотнее станешь. Но почему сложен, к примеру, китайский язык? Не только потому, что в нем почти 50 тысяч иероглифов, но и потому, что, к примеру звук "и" передается 84 способами. Легко ли запомнить? Русский язык попроще, но и в нем правил и исключений - с избытком. Заучивать их - значит попросту зубрить, а память у всех разная. Да если на то пошло, ни один нормальный ребенок не может стать блестящим зубрилкой. Занятие, похожее на наказание: запоминать что-то, не понимая, зачем это нужно. Стать более грамотным - задача для обычного ученика совершенно абстрактная. Что он, говорить, что ли, не умеет? Или изложение не напишет? Да запросто. Ну - ошибки! А с кем не бывает?
Родители сердятся: "Ну, неужели трудно правило запомнить?" Трудно. Представьте, что от вас требуется запомнить десять английских слов, которых вы не понимаете, да так, чтобы назавтра, если спросят, "от зубов отскакивало". Ну, как? Слабо? А от детей требуем! Зазубренное долго в голове не задерживается, и вот: сегодня ученику не дались какие-нибудь "жи"-"ши", назавтра "не"-"ни". Одно цепляется за другое, и неграмотность ученика постепенно нарастает. В школьной практике такие случаи называют "педагогическая запущенность". Число запущенных учеников растет год от года по одной из главных причин: как написано в одной ученой статье, "учителя все менее склонны работать с учениками индивидуально". Попросту говоря, если когда-то учитель усаживал "отстающих и неуспевающих" заниматься дополнительно после уроков (не заучивать правила, а закреплять их в памяти практикой), то теперь - увы! Отнюдь не только из-за несклонности учителей к дополнительным затратам времени. Его, времени, мало у самих учеников. И так-то уроки заканчиваются запоздно: появилось много новых предметов, да и "старые" программы разбухают все сильнее.
Начинается же путь в неграмотность рано. Дело в том, что, обучаясь письму и чтению, ребенок должен усвоить довольно сложную систему символов - букв, связав эти закорючки с теми звуками, что слышит каждый день. Три с небольшим десятка букв - все же не десятки тысяч иероглифов, но и не двадцать шесть, как в английском. Тем более, что в нашем языке есть такие коварные буквы, как "й", "ё", твердый и мягкий знаки. А ребенку следует уметь запоминать целые слоги или слова, чтобы правильно их изображать с помощью букв. Такие умения ученые называют условием психофизиологической готовности к усвоению грамоты и письменного языка. Так вот, по последним наблюдениям к 6-7 годам такая готовность возникает примерно только у половины детей. У трети - на полгода-год позже, а немало таких, у кого задержка составляет несколько лет. А мы их всех поголовно в 6 лет - в первый класс. И верно, как же иначе? Но если так, то "неготовых" детей нужно учить по специальным методикам. Методики есть, только наших учителей им не учат. И потому почти половина всех первоклассников закономерно становится со временем "запущенными".
«Московский Комсомолец»
Подсчитано, что не больше половины выпускников российских вузов занимаются тем, чему их учили: врачи лечат, строители строят. Остальные записываются в армию безработных или “химичат”: кем придется, где придется. Почему? Об этом – газета «Московский Комсомолец» от 25 марта.
Есть анекдот про красный диплом “платника” с пометкой “Осторожно — специалист!” Горе-специалисты не могут найти себе место из-за плохой подготовки. Кроме того, страна просто “объелась” некоторыми профессиями. По мнению ученых, одной из самых острых проблем ближайших 10 лет в России станет завышенная самооценка выпускников и их невостребованность по профессии. Когда вузы поняли, что можно добывать бабки, открывая престижные факультеты, — юрфаки, экономфаки и управфаки полезли как грибы после дождя. Зачем столько юристов и управленцев работодателям, об этом вузы не очень беспокоились. Главное, есть спрос у абитуриентов. А это — живые деньги. Например, в 1994—1995 учебном году негосударственные вузы приняли почти 60 тысяч первокурсников. Из них около 30 тысяч — на гуманитарно-социальные специальности, экономику и управление. А на “технологические машины и оборудование” взяли всего... 3 человека!
Вряд ли пожалуются, что нет спроса на их труд современные Макаренки. Или, например, агрономы. Скорее заплачут сами работодатели: школы да села. К ним добираются не больше половины выпускников-педагогов и около 1/3 выпускников сельхозвузов. А вот бороться с такими “лишними людьми”, как юристы-экономисты, придется. Во-первых, государство готово подвинуть с пьедестала частные альма-матер, которые штампуют бракованных адвокатов и менеджеров. Для этого надо разрешить принимать больше платников госвузам. Абитуриенты начнут уходить из шарашкиных контор. В итоге станет меньше “липовых” спецов. Вариант второй — ввести госзаказ. Государство объявит, сколько каких выпускников не хватает, и выделит для них бюджетные места. (Скорее всего бесплатные места сократятся, зато на подготовку одного специалиста смогут выделять больше денег.) Сражаться за право учить на казенные деньги будут и государственные, и частные вузы. Вариант третий. С первого сентября 2008 г. могут появиться новые стандарты высшего образования. Студенты увидят в своем расписании больше “практикоориентированных” предметов. То есть юристам начнут преподавать социологию с юридическим уклоном, экономистам — с экономическим. Выпускники станут подкованнее в своем деле. Вариант четвертый. Не найдя счастья в первом образовании, можно отправиться за вторым высшим. Но опытные люди предупреждают: если вас ничему не научило первое, не наступайте на грабли дважды. Как говорится, неча на образование пенять, коли рожа крива. Другое дело, если новый учебный курс поможет вам еще полноценнее использовать предыдущие знания.
У хороших специалистов нет возможности заниматься своим делом за нормальную зарплату. Кто захочет вкалывать как папа Карло, а получать как Буратино? Из страны утекают лучшие мозги. По оценкам ректора МГУ Виктора Садовничего, это 10—15% лучших выпускников (математиков, физиков, кибернетиков) лучших российских вузов. Причем философов, историков, социологов, юристов уезжают единицы. Подходы к изучению этих наук за границей другие. Физику-теоретику для работы много не надо: хороший компьютер на столе и ручка с бумагой. Только платите ему, чтоб хватало поесть-одеться, сходить в кино и свозить семью на море, — и он вам такое наоткрывает! Можно будет его идеи и в медицине использовать, и в вооружении, и в покорении космоса. Максимум, на что может рассчитывать аспирант Олег из Воронежа, — 1600 рублей: 1000 — стипендия и 600 — оклад. Физики жалуются: “Нет госсистемы поддержки ученых от 25 до 35 лет, приходится класть зубы на полку или ездить по заграницам подрабатывать”.
Многие думают, что свалить за кордон — это супер. “Рыба и та привыкла размножаться там, где родилась. А русский, возвращающийся из-за границы домой, вызывает удивление. Как будто это инопланетянин появился”, — говорит доктор технических наук, лауреат Госпремии Дмитрий Зимин. Проведенный недавно опрос среди наиболее перспективных молодых физиков показал: 77% из них не хотели бы уезжать из страны. Но более половины опрошенных не исключают, что к этому их может вынудить “отсутствие условий для работы”. На что надеяться фанатам своего дела на родине? Увы, похоже, в основном на благотворительность.
«Аргументы и Факты. Долгожитель»
По статистике, более 70 процентов как младших школьников, так и подростков в России не имеют ни малейшего представления о том, из каких средств складывается бюджет их семьи., сообщает газета «Аргументы и Факты. Долгожитель» от 19 марта. К тому же многие 6–10-летние вообще не понимают значения денег, для них нет разницы между плюшевым мишкой за 600 рублей и велосипедом за 4000. Они видят игрушку, она им нравится, но почему-то вдруг мама или бабушка, всегда такие добрые, ласковые, заботливые, отказываются им ее купить.
Как же научить ребенка соотносить собственные желания с возможностями воспитывающих его взрослых? Многие психологи считают, что добиться этого можно, с раннего возраста приучая ребенка к деньгам. То есть давая ему небольшие суммы на карманные расходы. Существует несколько разных способов давать ребенку деньги.
Первый: «Давать деньги не просто так, а за что-то», то есть речь идет о своеобразной системе поощрений. Получил в школе пятерку — вот тебе премия 20 рублей, вымыл посуду — получи еще двадцатку и т. д. Однако практика показывает, что большинство наших отпрысков свои лень и свободу ценят больше, чем денежные знаки. Тем более всем необходимым их и так обеспечивают. Кроме того, система поощрений имеет еще один существенный минус: в конце концов учиться надо не для мамы с папой, не для бабушки с дедушкой, а в первую очередь для себя, чтобы в будущем получить престижную работу и занять подобающее место в обществе. Что касается мытья посуды или уборки в собственной комнате, то у каждого члена семьи должны быть определенные обязанности. Другое дело, если вы попросите ребенка сделать то, что не относится к его прямым обязанностям, например, убрать вещи брата — за это можно и поощрить.
Второй вариант: «постоянная зарплата». Ежемесячно (или еженедельно) вы выдаете малышу определенную сумму в зависимости от доходов семьи, которую он может тратить по собственному усмотрению. И пускай ребенок учится планировать свои расходы: хочет, пусть на всю сумму сразу накупит шоколадок или оловянных солдатиков. Но при этом он должен знать: следующая «зарплата» будет только через неделю (через месяц), и, коли ты промотал выделенную сумму, больше не проси.
Оптимальный возраст для приучения к карманным расходам, считают психологи, — 5–6 лет. Во-первых, в этом возрасте ребенок уже имеет представление о том, что можно, а что нельзя, и вряд ли будет тратить всю сумму на мороженое только потому, что мама не разрешает съедать больше одного стаканчика за раз. С другой стороны, в 6 лет у ребенка еще достаточно детские интересы и не возникает желания потратить свои средства на запретный плод (например, на сигареты). Во-вторых, это хорошая тренировка перед школой. Именно с помощью личных денег ребенок быстрее научится считать в уме. И в-третьих, чем раньше ребенок узнает цену денег, тем бережнее он будет к ним относиться в будущем. Разумный ребенок быстро постигнет две простые истины: деньги тратить очень приятно, зато очень неприятно, когда они вдруг неожиданно кончаются. И второе: подчас стоит подавить сиюминутное желание, чтобы в конечном счете стать обладателем приличной, по детским понятиям, суммы.
Дав ребенку деньги на карманные расходы, воздержитесь от едких комментариев, если с вашей точки зрения он их потратил на какую-то ерунду. Главное — ребенок должен понять, что это его личные деньги и тратить он их может на что угодно. Если вы будете давать ребенку деньги и указывать, на что их потратить, — грош цена таким деньгам. В этом случае от карманных расходов не будет никакой пользы. Ни в коем случае не наказывайте провинившегося в чем-то ребенка лишением карманных денег. Привыкший к определенным тратам ребенок запросто может совершить какую-нибудь глупость: отнять деньги у того, кто слабее, клянчить у взрослых на улице, в конце концов утащить из дома.
2004