Надвигающееся введение ЕГЭ активизировало его противников. Глава Совета Федерации Сергей Миронов провел специальное совещание, о результатах которого пообещал проинформировать президента. «Cтанет ли ЕГЭ единым?» - заметка с таким заголовком опубликована в газете «Московский Комсомолец» от 20 ноября.
По мнению чиновников, “ЕГЭ состоялся”. По словам директора Департамента госполитики Минобрнауки Игоря Реморенко, ЕГЭ обеспечивает преемственность школьного и высшего образования, удерживает детей в школе и позволяет объективно оценивать их знания. Кроме того, в Минобрнауки признают за ЕГЭ сомнительную заслугу в “сокращении разрыва между сильными и слабыми учащимися”, а, главное, считают ЕГЭ фактором роста доступности высшего образования. Таким образом, подытожил он, введение ЕГ в штатный режим с 1 января 2009 года пойдет на пользу отечественному образованию. Участники совещания с ним не согласились: “Вот так и происходит убаюкивание президента и премьера”, — заявил Сергей Миронов. “Я категорически не приемлю введение ЕГ в обязательном порядке в будущем году. Мы делаем стратегическую ошибку”, — подчеркнул он.
По мнению участников совещания, небольшие плюсы, которые принес ЕГЭ, несопоставимы по масштабу с минусами, которыми он чреват. Прежде всего, подчеркнул Миронов, ЕГЭ не позволит построить конкурентоспособное государство: “Натаскивание на тесты лишит нас такой возможности”, — заявил он. Несостоятельна, по его мнению, и идея превратить ЕГЭ в универсальный пропуск во все вузы. На деле, по словам Миронова, этого не произошло: “Идет социальная дифференциация”, — подчеркнул он. Не покончил ЕГЭ и с коррупцией в образовании. Просто она, отметил председатель Комитета Совета Федерации по образованию и науки Хусейн Чеченов, “переместилась из вузов в 15 тысяч центров по сдаче ЕГ”. Дополнительную проблему создает повышенная сложность экзаменов в виде ЕГЭ. При этом детям, получившим неудовлетворительную оценку, закрывается дорога в вуз. И это в то время, когда “двойка” по ЕГЭ не обязательно означает отсутствие знаний. Особенно острой эта проблема становится в условиях надвигающегося кризиса, отметил Чеченов.
Наконец, ЕГЭ начал выходить за отведенные ему рамки — а именно, заявил ректор Института открытого образования Алексей Семенов, “стал играть роль образовательного стандарта, то есть определять содержание и форму обучения. ЕГЭ становится технологией массовой школы”, — подчеркнул он. Причем такой, при которой дети теряют навык письма и устного общения. Прогноз Семенова неутешителен: негативные последствия ЕГ будут расти (скачок, по его оценке, произойдет уже в 2009 году, когда учителя полностью переключатся с обучения на подготовку к ЕГЭ, а школьники “начнут жульничать” в возрастающих масштабах), а позитив будет сглаживаться.
По итогам совещания было принято решение, где отмечаются и другие аспекты, беспокоящие общество в связи с переходом ЕГ в штатный режим. Прежде всего, это излишняя стандартизация системы оценки знаний, а также снижение уровня образования как следствия подготовки к ЕГЭ. Кроме того, участники совещания связали ЕГЭ со снижением авторитета учителя, как ключевой фигуры в образовательном процессе и превращении его в репетитора. Порочной представляется и тестовая форма ЕГЭ, особенно по гуманитарным предметам, а попытки использования ЕГЭ для внешней оценки качества работы учителя и учебного заведения в целом, подчеркивается в решении, неизбежно приведет к искажению и завышению реальных показателей. Сказанное не означает, что общественность полностью отвергают идею ЕГЭ. Напротив, участники совещания признали, что единый госэкзамен вполне можно использовать как форму аттестации в ходе школьного обучения. Однако, подчеркивают они, ЕГЭ не может и не должен быть обязательной и единственно возможной формой испытаний. В этой связи, предлагается внести поправку в закон о ЕГЭ, и тем самым лишить единый госэкзамен обязательности и исключительности.
*********************************
Выпускники школ не знают, к каким испытаниям готовиться, сообщает газета «Комсомольская Правда» от 24 ноября. На носу - декабрь, а абитуриентов так и не оповестили, какие экзамены (а точнее, сертификаты ЕГЭ) нужно будет сдавать летом. И пока непонятно, к примеру, учить ли молодому человеку, решившему стать юристом, обществознание или штудировать английский и ОБЖ? Не совсем ясен и смысл подготовительных курсов. Может, нужно было записываться на информатику вместо физики? О проблеме – заметка под названием «Вузы до сих пор не объявили вступительные экзамены».
Дело вот в чем. Раньше каждый вуз сам решал, по каким предметам проводить испытания. С этого года все изменилось. Перечень экзаменов для каждой специальности и направления подготовки определяет Минобрнауки. Только после этого вузы, руководствуясь «Порядком приема в учреждения высшего профессионального образования РФ», смогут объявить свои испытания. Пока этот документ не принят. Есть только некоторые предположения, как будет выглядеть вступительная кампания 2009 года. «В проекте нового «Порядка приема...» появилась такая норма: все выпускники школ будут обязаны сдать ЕГЭ в июньской волне, то есть в школе, - рассказывает проректор Высшей школы экономики Григорий Канторович, который вместе с руководителями других вузов участвовал в обсуждении документа. - Переписать тест в июле, чтобы получить более высокую оценку, не выйдет».
Что касается количества испытаний, то оно, скорее всего, останется прежним. Абитуриентам-2009 предстоит выдержать как минимум три экзамена. Первым делом поступающих проверят, насколько хорошо они знают русский язык - он будет обязательным на всех специальностях. Второе испытание - профильное, оно зависит от специальности, которую выберет выпускник. Третье - дополнительное. Его вуз устанавливает по своему собственному усмотрению. Будет в новом «Порядке приема...» указание на то, что учебное заведение при желании может (но не должно!) устанавливать и четвертый экзамен. Скорее всего, этим правом воспользуются престижные вузы, которые к отбору студентов относятся въедливо.
Впрочем, некоторые вузы уже порадовали своих абитуриентов. Как рассказал проректор Финансовой академии Валентин Поспелов, своим потенциальным студентам приемная комиссия, как обычно, в октябре раздала список экзаменов. Но ребят честно предупредили: новые правила разрабатываются, набор испытаний может измениться, но вряд ли нововведения будут сверхкардинальными. Кстати, по закону список вступительных испытаний вузы обязаны обнародовать до 1 февраля.
************************************
Ульяновские чиновники решили повысить престиж профтехучилищ, сообщает газета «Новые Известия» от 18 ноября в статье «Ты б в рабочие пошел...».
Как выяснила газета, губернатор Ульяновской области Сергей Морозов выступил с инициативой возродить некогда высокий статус профессионального образования. Так, чиновники предлагают вернуться к институту наставничества на предприятиях, привлекать внимание молодежи к трудовым династиям и обеспечивать молодых людей, получивших рабочие специальности, жильем. Нехватка квалифицированных рабочих рук во всех регионах России составляет 50–70%, и если в Москве и области бюджеты среднеспециальных учебных заведений вполне достаточные, то на периферии средств не хватает. Эксперты считают, что нехватка рабочих стала критической уже давно. Правда, приведет ли инициатива ульяновских чиновников к положительным результатам, неизвестно.
Губернатор Ульяновской области Сергей Морозов поручил чиновникам подготовить пакет предложений по повышению престижа профессионального образования. Это требование прозвучало во время совещания между членами регионального правительства, главами учреждений начального и среднего профессионального образования, а также предприятий и организаций. Мероприятие проходило в Ульяновском техникуме лёгкой промышленности и дизайна. Прозвучали как абстрактные предложения – привлечение внимания молодежи к трудовым династиям, так и практические решения – возрождение шефства предприятий над школами, обеспечение молодых специалистов жильем. Система среднего профессионального образования в Ульяновской области за последние 15 лет была практически уничтожена, утверждают эксперты.
«Если брать ситуацию в целом, то сейчас среднее профессиональное образование во всех регионах России уничтожено на 60–65% по сравнению с началом 1990-х, – рассказал президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – А в Ульяновской области ее почти совсем нет – не хватает учебных площадей, а оборудование либо безнадежно устарело, либо вовсе отсутствует». В пресс-службе ульяновского министерства образования «НИ» пояснили, что в регионе насчитывается 70 учреждений начального и среднего профессионального образования, в которых обучаются 33 тыс. человек. Причем начальное профессиональное образование из них получают всего 6,5 тыс. человек. «Ситуация действительно критическая, – признает и председатель Комиссии по образованию Мосгордумы Евгений Бунимович. – Повышать престиж профессионального образования необходимо, но беда в том, что система финансируется не из федерального бюджета, как это было раньше, а из региональных. Потому, например, в дотационных регионах средств совсем мало».
Отметим, что предложенные в Ульяновске меры не новы и заимствованы из советского прошлого, а потому эксперты уверены, что быстрого положительного всплеска престижности рабочих профессий ждать не стоит. «Безусловно, начинание стоящее, тем более что Ульяновская область может стать первым из регионов, в котором хоть что-то стали делать в этом направлении, – рассуждает г-н Комков. – Недофинансирование училищ и техникумов составляет сегодня 80 процентов». Еще одна проблема состоит в том, что предприятия чаще всего заинтересованы в одной-двух специальностях, а училища готовят специалистов по пяти-шести направлениям. «Было бы целесообразным снижать налоговое бремя для предприятия, которое взяло шефство над образовательным учреждением», – добавляет Сергей Комков. «Мосгордума пробовала заставить частных производителей помогать среднеспециальным училищам и техникумам, но из этого ничего не вышло, – поделился Евгений Бунимович. – Нет необходимой законодательной базы. С одной стороны, мы могли бы снизить налоговые ставки для отчислений в региональный бюджет, но федеральные законы это запрещают, а заставить частных предпринимателей финансировать систему среднеспециального образования иначе мы не можем. Поэтому на все, что делается для профессионального образования в Москве, выделяются средства из городского бюджета». Что же касается возрождения института наставничества на предприятиях, введения системы областных наград для молодежи и привлечения внимания к трудовым династиям, то эти меры, хоть и звучат красиво, но эффект способны дать небольшой. «Это старые методы, и их мы уже опробовали, – заключает Евгений Бунимович. – В обществе сложился стереотип, что рабочие профессии не престижны».
**********************************
Есть ли альтернатива у ЕГЭ? Сколько будут получать учителя? Как оценить работу ученого? На эти и другие вопросы журналистов и читателей «Российской газеты» отвечал на "деловом завтраке" министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко. Интервью под названием «Код учителя» опубликовано в номере от 25 ноября.
Российская газета: Андрей Александрович, уже два месяца в четырнадцати регионах России "обкатываются" новые образовательные стандарты. Чему все-таки будут учить по новым стандартам?
Андрей Фурсенко: Вообще-то об этом надо спрашивать не министра. Стандартами занимаются специалисты, в частности - Российской академии образования. Я скажу лишь следующее. С 2009 года мы должны начать их широкую апробацию в регионах - так записано в законе. Это не значит, что все 13 миллионов российских школьников с 1 сентября начнут учиться по новым стандартам. В первую очередь новые стандарты придут в школы, победившие в конкурсе в рамках нацпроекта "Образование". Это достойная команда, способная взять на себя такую ответственность. А дальше будут изменения и дополнения. Но бояться не надо. Стандарты - это "живое" дело, попытка представить новый подход к обучению. И, кстати, разработаны они с участием учителей. Это очень важно.
РГ: Некоторые считают, что главная цель новых стандартов - формирование творческой личности - расходится с тем, чего требует от школьников Единый госэкзамен. Ваше мнение?
Фурсенко: Не согласен. Хотелось бы, чтобы мы наконец-то перестали демонизировать ЕГЭ. Это проверка знаний. И, как любой экзамен, он, естественно, неспособен проверить все полностью. Но при этом, с моей точки зрения, дает достаточно адекватную картину того, что происходит в образовании: уровня преподавания в школе и уровня знания учеников. Посмотрите на олимпиады, которые проводят некоторые вузы для отбора наиболее талантливых абитуриентов: вопрос и четыре варианта ответа на выбор. Ничего не напоминает? Другое дело, что система проверки знаний не должна быть разовой - только в конце обучения. Необходимо учитывать достижения ребят в течение всей школьной жизни. Мы же не отказываемся от выдачи аттестатов, а там оценки ставятся вне зависимости от ЕГЭ. Однако есть жесткий контроль: не сдашь обязательный "единый" по математике или русскому языку - аттестат не получаешь.
РГ: Уже окончательно решено, что получивший "двойку" на ЕГЭ хотя бы по одному из этих предметов, покинет школу со справкой, а не с аттестатом?
Фурсенко: Не совсем так. Выпускник, получивший "двойку" по одному обязательному предмету, сможет пересдать экзамен по этому предмету в дополнительные сроки в этом же году, и только в случае повторения неудовлетворительного результата, получит справку об обучении в образовательном учреждении вместо аттестата. Если же выпускник получит "двойки" по обоим обязательным предметам, справку ему выдадут сразу. Вместе с тем у него останется право пересдать экзамены через год и получить аттестат.
Что касается ситуации, когда ученик получит "двойку" по необязательным предметам, выбранным им самим, то эта "двойка" никак не повлияет ни на получение аттестата, ни на оценку по данному предмету в аттестате , хотя он и не сможет поступать в вуз или ссуз на специальности, по которым требуется результаты данного экзамена.
РГ: Московский институт открытого образования разработал так называемые альтернативные тесты по математике, где не нужно выбирать ответ из нескольких вариантов. Какие шансы у экзамена-альтернативы?
Фурсенко: Хорошие. Задачи в этом варианте больше ориентированы на творческий подход к предмету. Плюс и в том, что все они находятся в открытом доступе. Человек, который прорешает их все в течение учебного года, может быть абсолютно уверен в своей подготовке к ЕГЭ. Считаю, что одна из главных составляющих математики - умение применять знания в жизни и умение решать задачи.
РГ: А что будет с золотыми медалями?
Фурсенко: Это вопрос, уже давно решенный. Медали останутся как знак отличия ученика за хорошую учебу. Но при поступлении в вуз дополнительных баллов абитуриенту ни золотая, ни серебряная медали не дадут.
РГ: Пришло коллективное письмо из Мальтинской средней школы Иркутской области, где 30 педагогов и 200 учеников: "Правительство обещало, что при переходе на новую систему оплаты учителя ничего не потеряют. На самом деле, с 1 сентября кошельки педагогов нашей сельской школы "похудели" на 2-8 тысяч рублей. Судя по переписке с коллегами, так везде, кроме Москвы".
Фурсенко: По всем принятым законодательным нормативным актам зарплату при переходе никто потерять не может. С этим конкретным случаем обязательно разберемся. Но есть и другой момент, который касается сельских малокомплектных школ в целом. У нас более 5 тысяч школ, где по десять или даже меньше учеников. Если в 1998 году было 22 миллиона школьников, то сегодня их - 13,5 миллиона. И, к сожалению, демографический спад еще не закончился. А вот количество учителей почти не уменьшилось. Я понимаю все социальные аспекты этой проблемы. Но не считаю, что школа должна подменять собой систему социальной поддержки безработных.
РГ: Уже второй год идет нацпроект по развитию сети учреждений начального и среднего профобразования. Изменения уже заметны?
Фурсенко: Действительно, в нацпроект включена поддержка создания ресурсных центров НПО и СПО. За два года из федерального бюджета выделено более 6 миллиардов рублей. И еще около 7 миллиардов - в качестве софинансирования. Результат? Создается примерно 250 ресурсных центров по всей России. На мой взгляд, заметная цифра. Это центры, где в материально-техническое оснащение вложены немалые средства, где самое лучшее оборудование, оптимальные условия не только для обучения студентов, но и для переподготовки мастеров, преподавателей. Их создание на конкурсной основе продолжится и дальше. Нужно, чтобы хотя бы 10 процентов учреждений НПО и СПО превратились в ресурсные центры. Сейчас в стране получили поддержку меньше пяти процентов от более чем шести тысяч таких учреждений. Этого недостаточно.
РГ: Вы говорили, что из 3 тысяч с лишним вузов и филиалов в России должно остаться не более тысячи. Какими методами "ужиматься" будем?
Фурсенко: Я действительно считаю, что если бы в России сохранилась где-то тысяча, так скажем, "точек" высшего образования, включая филиалы вузов, то эта сеть позволила бы более эффективно и финансировать, и развивать Высшую школу. Но начать следует не с этого. Отвечая летом этого года на вопрос, сколько в России сегодня имеется серьезных конкурентоспособных университетов, я назвал число 50. И добавил, что еще примерно 150-200 вузов дают хорошее образование, но по более узкому профилю. Сегодня же в стране 1,5 тысячи аккредитованных вузов и 2200 филиалов. И я не говорю о представительствах вузов, которые тоже часто ведут занятия, что вообще незаконно. Сегодня многие регионы сами требуют: закрыть филиалы, куда абитуриентов порой принимают просто по переписке. Как? Заполнил анкету, получил в ответ квитанцию, оплатил - и ты студент. Это дискредитация образования. Получается, что можно писать "молоко" через "а" и поступить в вуз. Надо избавляться и от филиалов-дублеров, когда, например, в городке с населением 50 тысяч человек 4 филиала готовят по одинаковым специальностям. Конечно, мы должны думать о студентах, которые там учатся. По крайней мере, о тех, кто добросовестно поступал и добросовестно занимается. У них должна быть возможность продолжить учебу в нормальных условиях.
РГ: Отрезвляюще подействовал на многие вузы инцидент с лишением статуса двух уважаемых госуниверситетов. Такая практика продолжится?
Фурсенко: Это не инцидент. Просто по существующим правилам по ряду параметров эти заведения не выполняют требования, предъявляемые к университетам. Выяснили, что по некоторым параметрам эти заведения - не университеты. Но должен сказать, они по-прежнему остаются очень хорошими вузами. Был период, когда институты охотно переименовывались в университеты, рассчитывая на какие-то преференции. Сделать это было легко. А на самом-то деле мало что изменилось. Статус не влияет ни на зарплаты, ни на финансирование. Сегодня аккредитационные показатели в той или иной степени не выполняют около тысячи филиалов. Нам нужно поддерживать эффективные институты, увеличивать их финансирование, а не растрачиваться на псевдообразование. Думаю, в ближайшем будущем количество филиалов вузов в регионах уменьшится вдвое - одни будут закрыты, другие будут присоединены к дающим более качественное образование. Количество вузов года за четыре тоже, по нашим оценкам, сократится где-то процентов на 20 - тоже путем реорганизации и объединения. И никто от этого не потеряет.
2008